Всплеск
Я стараюсь, ищу замещения -
Не усталости, не одиночеству,
А, представьте, живому общению,
Чтоб без всякого имени-отчества,
Чтоб без всяких там звонких эпиграфов,
Предисловий, пустой отвлечённости
В утвержденьях, что жизнь не проиграна…
Отвечаю вам чуйкой печёночной:
Всё сведётся обратно к простейшему, -
Хитрым сделкам, проектам да выручкам.
Ну, чего не живётся вам, бешеным,
Короедам отбросов опилочных?!..
Вот сижу я в своём кабинетике,
Проглянцованный, злой, отвратительный,
И монеткой крутящейся медною
Сделать страх свой пытаюсь невидимым,
Чтоб вообще раствориться, рассеяться,
По примеру воришки в примерочной…
Но они говорят: «Перемелется…»,
Говорят: «Не срывайся на мелочи…»
И… плетётся байда увертюрная,
Философия, в смысле - амбиции…
А сказать бы мне: «Парни, придурки вы…»…
А прицыкнуть бы, ссука: «Убийцы вы!..»
Без улыбок, ровны, как коробочки…
Запустив пятерню в узкобрючие,
Улыбаются сытые сволочи,
Диалогу с врагами обучены.
Восклицают они: «Что за паника?!..
Ты ж такой же, как мы… Удивительно!..
Или, может, поднимешь восстание,
Став на часик пластмассовым лидером?..»
И сижу я, молчу, жажду мщения,
Головою кручу полимерною…
Ну, никак мне нельзя без общения:
Нет ему замещенья, наверное.
В Серо-Белом цвете
(акварель)
Ветер с озера дует напористо,
Остужаясь ледовою коркою.
Слёзы марта. Агония, попросту…
Сесть у печки и…
выбулькать горькую.
Хорошо бы дровишки… – подводами…
До сарайки хожу поминутно я…
Эй, откуда такая ты бодрая,
Варьетешка пернатая, тутная?..
…стоячком на головке три пёрышка,
Хвостик жёлтенький, крылья – малиновы…
Как, скажи ты, не мёрзнешь, стыдобушка,
Клоунесса моя бесфамильная?..
Ни листочка ещё, ни травиночки…
Снег да грязь: голубая распутица.
А схожу-ка я в гости к Кузьминичне,-
Не в трактир за вином, не к распутнице…
Посидим с ней над Бхагавад-гитою,
Да чайком угостимся горяченьким,
Чтоб пришёл к нам в момент чаепития
Бодхисатва, огнями охваченный.
И сказал: «Ну, чего же вы мёрзнете
У Защитницы вашей за пазухой
В безупречности чистого воздуха
И воды?..»
Но, тревожны и пасмурны,
Обволочены снежными тучами,
Иссушённые серыми мыслями,
Мы не спим, наготове по случаю…
И, наверное, смотримся кислыми.
Ночь пугает какими-то вспышками,
Завываньями, тресками, скрипами…
Кто мы, где мы - случайные, бывшие…
И куда мы, товарищи, прибыли?..
До свидания, тени и сумерки.
До свидания, печки и лавочки.
Усмехаетесь, местные умники?
Я вернусь,…
Только - с первою бабочкой.
Вилланель
Холодный мир оттягивает время,
Когда в словах почувствуется лето
И листья в солнце блеском диадемным
Украсят лоб Девицы Благолепной.
Ну, уступи, хоть малою приметой,
Холодный мир… Измученный запретом
Стоит поэт у кряжистого древа
И на коре рисует незаметно
Пророческие страсти по апрелю.
А час капели проще теоремы,
В которой озарённый мистик метром
Нашёл число, когда пернатых трели
Сплетут узор над бесконечно древней
Планетою… Но, позабыв об этом,
Планета спит наложницей в гареме,
Закрыв лицо… Лишь волосок кипрея
Спешит признать весенний луч рассвета
Скорее ветра южного, скорее
Звучащих лютен в ритме вилланели.
Цветущий гербарий
Прячась на кухне от запаха хлорки
Скудными днями, что злы и протестны,
С глянцевым томиком Гарсиа Лорки,
Знаешь, приятно мне быть неизвестным.
Взявшись за усики старой антенны,
Чувствую - вот он, контакт с ноосферой…
Запах герани, портрет вдохновенный,
Кот под ногами и рюмочка веры:
Веры в бессмертье, что, может, наступит
Солнечно, ласково, молодо…
Вечность,
Вытеснив время нервозных раздумий,
Бархатным светом разгладила вещи
До неустойчивых воспоминаний…
Где ты, священное новое утро?..
Где вы, энергии?..
Мир оригами.
И… грим-уборная с припуском пудры.
Там, за стеной, говорят о болезнях,
Бьются проблемы, грохочет будильник…
Здесь же, на кухне, товарищ любезный
(под псевдонимом «LG») холодильник,
Мне предлагает кальмара в салате,
Бутик с икрою да эль… по желанью,
Чтоб успокоился я, в результате…
Но… ограничусь икрой баклажанной.
Тесный мой мир… Да какой же он тесный,
Если во мне мелким бисером – звёзды?..
- Выйдешь из кухни сегодня?..
- А если…
- Три часа ночи…
- Не так уж и поздно.
Новенький
Тутан Хамонова Федора
Цветёт отличницею в классе.
Не от того ли у Федоры
Характер вспыльчивый и властный?
Никто фактически не может
Перечить царственным решеньям,
Когда, с мурашками по коже,
Он смотрит чуть повыше шеи
На узкий рот, на острый носик,
Слова стыкуя неумело…
А так охота впрыгнуть в позу
И дать отличнице портфелем,
Что сводит скулы... Педагоги
Роняют мел, слюну глотая,
Глядя на то, как смотрит строго
Их ученица золотая.
Себе одеть позволив мини
(десятый класс, оно понятно),
Федора хитро корчит мину
Юнцам, откинувшись развратно
На спинку парты. Но как только
Заметит ушками вниманье,
Так сразу бьёт, подобно току,
Словечком, вызов принимая.
И только новый рыжий мальчик,
Смешной, губастый, конопатый,
Посмел однажды под задачку
Расхохотаться с задней парты.
Смеялся так, что даже крыши
Тряслись в окне за тонкой шторой,
Когда он в первый раз услышал:
- К доске пойдёт… Ну-ну, потише…
Ту-тан-ха-мо-но-ва Федора.
Театральный осветитель
Я вырос на ваших спектаклях,
Мой трагикомичный соратник,
Прожив до последнего акта
Сто судеб, гармонии ради.
Влезая в костюмы и платья,
В галантных скользя реверансах,
Я верил Шекспиру и плакал,
Я жил по Камю и влюблялся.
В партере под бархатной пылью
Сижу, фантазируя, как бы…
Признаться, неплохо бы было
В лафитничек водки накапать
И выдать такие пасьонсы,
Такие рондели-центоны,
Что даже захлопало б солнце
В свои золотые ладони.
А трагикомичный соратник,
Оставив на фото автограф,
Шагнул в дорогой «Maserati»,
Нажал на педальку и… - с богом.
Помчалась машинка кометой
Над городом, морем и миром…
Ну, что мне ответить на это?
Пускай полетает… Счастливо…
Пойду за кулисы, в гримёрку,
Открою бутылочку виски…
И будет легко мне и горько,
И будет светло мне и близко.
И пусть не докличутся (к чёрту!)
Меня, осветителя сцены,…
Поскольку я в Гамлета, чё там,
Серебряной шпагою целюсь…
И жив остаюсь, несомненно,
Ведь завтра включаться мне первым…
Известно: без света - нет сцены,
А свет – это творчество. Верно?