Самосуд
Ты, понятно, не согласен –
тешит тело жизни зуд!
Искру божию загасят,
пригласят тебя на Суд…
Вспомнишь путь свой за мгновенье, задохнёшься от стыда
за досужесть и сомненья и за рыбку без труда,
за зигзаги, нос по ветру, небрежение к дарам,
что Отец Небесный щедро положил к твоим ногам…
А пока твой час не пробил –
сам себя…
за всё…
попробуй
Про награду
Старость кому-то награда,
ну-у, а кому – заточенье...
Господи, дурня порадуй:
не обрекай на мученье!
Дурень – хороший и музам
давний и добрый приятель,
быть не желает обузой –
топит себя в дистилляте.
Грешен! Ни больше, ни меньше…
сумрачен и тревожен;
слишком охочий до женщин
он не исполнил, что должен!
Тащит его по теченью
в омут глухого забвенья,
дурень мычит: без-му-че-ний,
не-мо-щи, бо-ли…
мгновенно!
Тает время…
Тает время:
то на месте,
то несётся лихо вскачь...
Козырь мой сегодня крести!
Хочешь – смейся,
хочешь – плачь.
Время – Лихо?!
Маха Гуру?
Нерадивый ученик –
промотал немало сдуру,
но не вовсе я поник...
Чёрный ворон,
мне не каркай!
Nevermore не мой предел,
не шельмуй краплёной картой –
я очнулся и прозрел,
и взобью ещё сметану,
а случится – маслице...
Обязательно восстану
на субботу в пятницу
Холодно
Даже ничуть не дружим...
Важно ль – по чьей "вине"?!
Знать, что уже не нужен –
холодно мне.
В нежности б отогреться...
Можно заледенеть
без половины сердца...
холодно мне!
Так, в безвоздушной стуже
Вечности – вольно одним, –
камни о душах тужат…
холодно им.
Обычное дело
И спорить не стоит,
по факту – всё так…
среди
испытуемых жизнью людей:
несчастные люди –
заводят собак,
счастливые люди –
рожают детей.
Обычное дело…
такое бывает.
Печально –
собак в городах прибывает!
Родине
Придёт пора – стряхнёт она
недуга векового морок,
Россия вспрянет ото сна,
не взять –
ни боем, ни измором!
Я – кровь и плоть её...
Люблю
ещё неистовей в невзгодах.
Чтоб ни случилось – разделю
судьбу страны,
судьбу народа.
Побудка
Терпения боль на пределе
И мрак дозревает в ночи…
Не все ещё трубы пропели –
Кричи, Джельсомино, кричи!
И всепонимания мука
Острей чилибухи горчит:
Крошится земная порука –
Кричи, Джельсомино...
Кричи-и!
Пророк
кто он бледный безутешный?
видно – ясный! хоть помят
только вот для жизни здешней
больно нежен… да наряд?!
не из нашей простокваши
мреет мечется мычит
сотрясается от кашля
и лопочет – чьи вы, чьи...
на трибуну взгромоздиться?!
тайны мира рассказать?
загляни в пустые лица
и погасшие глаза…
засосёт беды воронка
много вас бродило тут
отойди пророк в сторонку
ненароком зашибут
вяжем сами "мёртвый" узел
не распутать – разрубить
здесь признаться даже музы
и продажны и грубы
проходи пророк скорее
поспешай уже не вой
милосердней и добрее
станем…
позже.
брысь домой!
Побег
И всё родней
дурман-страна:
в ней гуще чудо,
слаще ужас,
в ней жизнь – на выбор...
и не одна...
ты в ней любим
и детям нужен!
Но в крайний раз –
последний раз, –
явь растворится
ни за грош вся,
ныряя глубже
в Марди Грасс*,
сожжёшь мосты и…
не вернёшься
*праздник конопли
Песнь Кукабарры
Пой мне песни, Кукабарра,
пой,
мне всё равно о чём…
слишком быстро стал я старым
и остался
не при чём.
О любви чирикай вечной
и о дружбе вековой,
и о тех, кто покалечен жизнью, –
пой мне птичка,
пой!
О былых победах спой мне,
благодарности людской,
может быть чего и вспомню,
не молчи за упокой!
Призывай начало дня и
начинай же,
не вздыхай...
Хоть ещё денёк, родная!
– Ох-уи-хы-ха-ха-ха-а-а
Горькое
Скоро и на взлёт –
износилось тело…
а душа поёт,
как и прежде пела,
но уже – сильней
и проникновенней…
тяжко с телом ей
управляться бренным,
тесно стало ей
в сумрачной темнице,
рвётся ввысь… за ней
полететь бы птицей
и вернуть назад –
упущений столько!
Удержать нельзя,
расставаться – горько…