Смирнова Светлана. Когда созревают яблоки…

***
Когда созревают яблоки,
На душе становится так тепло!
Вспоминается детство, словно здесь оно.
Затаилось и глядит в окно:
На яблони, светлеющие плодами;
на лето, что пока что с нами;
на тихую грусть в сумраке сада...
Но, знает, ничего уж не надо.
Только синь неба, яблок зелёный цвет,
Ствол дерева, что солнцем прогрет.
Так бывает в июле,
пока ветра с севера не подули.


***
Диких роз еле слышный запах
На клумбе в старом саду,
Куда я девочкой угловатой
Мечтать уже не приду.

Да и сада того нет ныне,
Вместо сада пристрой, окно. .
Такое чувство: не долюбили,
Не досмотрели своё кино.


***
Шаль узорная на плечи,
кудри, веера. . .
В этот пряный синий вечер
весела и озорна!
Платье красное, гранаты,
Рис, вино. . .
Ты письмо в кармашке прячешь,
Старое, одно. ..

Седьмое марта

Мне приснилось, что ты пришёл.
Что тебя привела тоска.
Ты шёл и глядел в окно,
Как на дальний свет маяка.

Я тебе предложила сесть,
Мы не виделись года три.
Ты охапку цветов принёс
И остался со мной до зари.

Я дрожала как чуткий лист,
На холодном осеннем ветру.
Но телефон упрямо молчал.
Сны, конечно же, врут.

День за окном почернел,
Превратился нечаянно в ночь.
В мою дверь никто не звонил -
все мечты улетели прочь.


***
Вместо садовых роз,
потерянность сорняка.
Вместо избранности,
Бесславье.

Запахом пыли и чеснока,
Закоулком памяти, чердака
стихи растут на странице,
Буквы как грустные птицы.

Незаметно закат догорел,
Во дворе сушатся майки.
Тополь забормотал
Под окном у хозяйки.

Стихи откуда? Мне не понять
Строчки шагают строем.
Как мир сквозь стекло,
Когда весною окна мы моем.

Золотошвейка из Торжка

Свет луны и бархат тёмно-синий,
вышит златошвейкой из Торжка.
Такие сумочки носили в прошлые века...

Элегантность и загадка барышень тех лет.
Из под шляпы выбивалась прядка,
в сумочке лежал сонет.


***
Подвели черту.
Там остался сад!
Нам туда нельзя,
Нам нельзя назад.
Там растёт трава,
Спелых яблок звон
С незапамятных,
Словно сон, времён.
Розы тихие,
Молча, там цветут.
Всё ответа ждут,
Всё ответа ждут…
Но нельзя назад,
Нам нельзя назад,
Аромат у роз,
Словно древний яд.
Не сбылось, пройдёт.
Позабудь скорей
Неразлучников,
Белых лебедей.
Ведь дороги нет,
Нам нельзя назад
В тот тоскующий
На рассвете сад.
Не сбылось – забудь!
Потеряешь след.
Всё, чем дорог был,
Все сто бед.


***
Узел развязан – мы на свободе.
Каждый живёт в своём огороде.
Я не мечтаю о вашем, о тайном.
О том, что открылось мне как- бы случайно.
Так открывается ларчик старинный
С неожиданной музыкой,
С историей длинной.


***
Ваш лёгкий быт - Ваш лёгкий почерк.
Наворовала я много строчек.
Вся ваша жизнь был мой роман,
Но оказалось, что там обман.

Без вас ни солнца, ни луны…
Вы ни в кого не влюблены!


***
Думала, ты друг мне.
Оказалось – враг!
Как же я ошиблась
В тебе так?

Думала, защитник
От жизни на ветру.
Но твои глаза, оказалось,
Врут!

Жил двойною жизнью,
Был двойным удар.
Ну, а я - то думала,
Ты от Бога дар.


***
Письмо – это чудо!
В нём слова и чувства,
Скрытого ожиданья искусство.
Меж строчек, словно каплями кровь,
Проступает чужая любовь.
Письмо – в наше время редкость!
у слов как у пули меткость.
Может тебя оживить,
А может без причины убить.
Бережно, нежно, небрежно
Падает конверт в ладони,
когда его ветер уронит.


***
Листва особенно темна
На фоне вызревшей рябины.
Кисть – зелёная звезда
Ударила мне в спину.

Июль весь тайна, волшебство
Рождения плодов и ягод.
Они родятся в тишине,
А утром небо станет плакать.

И напитается земля
Небесным сладким соком,
Чтобы шумели тополя,
Цикорий цвёл голубооко.


***
Тоненькая вишенка -
одинокий цвет!
Дом стоял здесь старый,
а теперь уж нет!
Вишенку сломали,
Ягоды в крови.
Домик этот старый
на дрова свезли.

Флоксы

Мне страшно! Обожжёте
своим огнём вы и меня. . ..
Флоксы, вы опять цветёте
сквозь сумерки под шум дождя. . .
И я опять, опять сгораю
в плену у нежности и снов.
Чтоб передать всю вашу лёгкость
не хватит времени и слов.
Горчинка осени в дыханье
любимых флоксов каждый год. . .
луны знакомой очертанье
И перелив колоколов.


***
Лето сорвётся как птица
и улетит от нас.
Как хорошо грустить нам
В этот вечерний час.

Яблок вдыхая запах,
Сладкий и грустный, свой.
Как хорошо в саду нам
На этих тропинках с тобой.

Пусть улетает время,
Снегом засыплет сад.
Жизнь, такая штука,
Ничего не вернёшь назад.


***
Ахматова зажгла во тьме огонь,
И показала нам сокровища и царства
Иных времён. И плеск знамён
Погибшего когда-то государства.
Мы в полумраке шли по улицам иным,
Где жизни замерло дыханье.
И небо, как широкий паладин
Нас накрывало звёздами глухого Мирозданья.


***
Почерк чужой,
Как цветок неразгаданный,
Как отраженье глубоких зеркал,
Как лёгкий запах церковного ладана,
Как небо,
Застрявшее между скал. . .
Почерк чужой,
Отражение личности,
Её склада, тревожащей тишины,
Так пробивается истина
Сквозь тонкие лёгкие сны.


***
Там, наверное, звёзд много,
В этих широких окнах. . .
И перед сном
Они глядят отдалённо, голубооко.
Словно всё про тебя знают,
Что забылось, напоминают.

В той тишине притаился лес,
А в сумерках показалось,
Что он вовсе исчез.
Там, за широким окном,
Ещё большая поляна,
А над ней луна светла, без изъяна.

Там город забылся, в котором пыльно и душно,
А все фонари к тебе равнодушны.


***
Последний день лета. . .
Ни грусти, ни сожаленья.
В последний день лета
Дарю я тебе прощенье,
Как яблоко из кармана,
Луны золотую брошку,
как выпавшую из уха,
Серебряную серёжку.
Прощенье оно дороже,
Прощенье – большая редкость.
Я зла не таю, но стрелы
Имеют большую меткость.


***
Лето, лето, лето,
Ты нам сладко пело.
А потом, как птица,
быстро улетело.
Даже не простилось,
Даже не взглянуло.
Лишь воспоминаньем
петлю затянуло.


***
Никакого счастья не было, и нет.
Бился лишь потерянный непонятный свет.
Лампочкой забытой в комнате моей,
Книгою раскрытой средь июльских дней.
Но горька рябина и пусты сады
Посреди незваной как зима, беды.


***
Где Одиссей загулял там?
Почему не идёт?
Ужин на кухне стынет,
Фиалка бесполезно цветёт. . .
Звёзды за окном толпятся,
Как вышитые цветы.
На бархате
Густеющей темноты.

Снеговик

Снеговик растает завтра,
Но сегодня он стоит
И спокойно, словно вечен,
На дорогу вдаль глядит.
Глазки - ягодки рябины,
Ротик – веточка её.
Ах, какой же он невинный,
Словно сон, иль забытьё. . .
Всё проходит, утекает:
наша жизнь, в реке вода.
Завтра, может, он растает,
Не оставит и следа. . .

Гаснет свечка...

А свечка гаснет на ветру,
Не каждый может свет сберечь.
Чтоб он, как огненный рассвет,
Мог души пламенем обжечь.

А свечка гаснет у воды.
Её съедает влаги ложь.
Чтоб избежать этой беды
Её опять кидает в дрожь.

Девушка из пекарни

Жениться на девушке из пекарни
С блестящими глазками,
Румяными щёчками,
Пахнущей ванилью
и недосказками –
Ставшей вдруг жизни твоей солью.

Жениться на глупенькой и пустяшной,
пекущей тортики с розовым кремом,
любящей закаты - рассветы
и не знающей ни одной теоремы. . .

Светлое – тёмное

Лебеди в озере,
Как в зеркале
плавали,
Отражаясь до самых
глубин.
Солнечный свет
В сумерках бродит
Всегда и везде один.

Светлое – тёмное. ..
Пара? Иль призраки?
Две стороны луны?
Тёмное – светлое,
Противоположности,
одной нераздельной души.

Всю жизнь готовимся мы к ответу.
Каждый пишет свой черновик!
«Книги разгнутся –
Ветхий воссядет»
Ангелы по плечам.
Что заработали, то и получим!
Плакать всю ночь свечам. ..


***
Ты для неё обыденность,
Словно стирка.
Для меня же – праздник,
Как цветы на столе.
Все отношения под копирку,
Все драмы на остром ноже. ..


***
Тебе спасибо за цветы,
Что нежно в сумерках белеют,
За все надежды и мечты,
Что сбыться, знаю, не посмеют.
Но грусть у сердца не отнять.
Она жива и бьётся, бьётся. ..
А за окном кружится снег,
Февраль и плачет и смеётся.
Бывает день, бывает час -
Вдруг что-то важное уходит.
А возвратившись к нам назад,
Уже нас прежних не находит.


***
Как тебя не любить
В этот вечер промозглый октябрьский,
Когда город окутан чернильною тьмой.
И такси выплывает из переулка
По мокрой дороге, что кажется
Блёстящей тесьмой?
Как тебя не любить
Среди фонарей и деревьев,
Среди хаоса разнокалиберных крыш?
В этой жизни глупо - короткой
Как тебя, скажи, не любить?


***
Дружбы проходят, проходят любови.
И вот, мы как птицы, снова на воле.
Но радости нет, почему-то грустим.
Прошлое вьётся, как въедливый дым.

Выгорают все чувства, горят не спеша –
Температурит больная душа.
То, что казалось близким, родным,
Глаза застилает как въедливый дым.


***
Грусть разлуки легка и прозрачна.
Холодна, как стекло, или лёд.
Станет вечер пустым и невзрачным,
Когда поезд твой отойдёт.

Разрываются встречи как ситец,
Износившийся летним днём.
Будет солнце вдали искриться
Золотым незабытым огнём.


***
Закончилось лето, книга дочитана -
Твоё имя не встретилось ни на одной из страниц.
Я тебя отпустила, ты летаешь свободно –
Не удержишь в ладонях, небо любящих птиц.

Я сосною в сторонке стою одиноко,
Ты на празднике жизни пируешь, как царь.
Для тебя простираются реки глубокие,
Солнце светит как древний медовый янтарь.


***
В твои глаза хочу заглянуть. . .
Так смотрят на дно колодца:

Есть ли на дне вода,
в которой спрятано солнце?

В твои глаза хочу заглянуть,
Выпить тебя до дна.
В этом моя вина.


***
К ложке мёда, бочка дёгтя.
Так уж повелось.
В день счастливый на пороге
Чёрный гость.
Средь цветов, простых и нежных,
Вдруг – репей!
Воду из колодца незнакомого не пей!
Из окна сквозь дождь и слякоть
На дорогу не гляди!
Надоело плакать? Всё забудь – не береди!


***
А чай остыл, и пить его нельзя.
Моя любовь остыла тоже.
Я убрала её, как зонтик
Из прихожей.
Закончился сезон дождя.


***
Не называй своими именами
Едва родившийся бутон и раннюю любовь.
Они ведь дольше будут с нами,
Если по имени ты их пока не назовёшь.
Ты притворись незнающей и тёмной,
Чтоб им уютно было в этот мир войти,
Безжалостно- живой, огромный,
И ярко, словно солнце, расцвести.


***
Я бы заплакала, да слёз нету.
Не перелицевать эту планету.
Все швы прочны, как масло гладки.
Не изменишь во Вселенной порядки.
Всё предсказано, прочно прошито.
А нам казалось, дверь в полночь раскрыта. . .
И можно пройти по созвездию, как по ветке
И нарвать спелых плодов с ранетки.
И где-то рассыпать их на полянке,
Чтобы краснели они как ранки.


***
Майским утром позвонишь робко,
Я не открою, но вспыхнет кровь!
Дом панельный - раскрашенная коробка,
А ты одна из моих потерь.

Искать замену, как пуговицу к платью
то мала, а то велика.
А я в комнате уже продрогла
От весеннего сквозняка.


***
Мечеть распластала крылья,
Небо проткнул минарет.
Рядом с этой мечетью
Жила много лет.

Напев мусульманский
по улицам плыл.
Что-то протяжно-грустное
Всем говорил.

Слов не понять, но чувства
У людей всех одни .
Так проходили летом
Безмятежные дни.
Сирень отцветала и сохла,
Осыпалась, как шелуха.
Дома старели и меркли.
Менялась наша страна.

Где тополя, что любили?
Где акации жёлтый цвет?
Где тот белый
стрельчатый минарет?

Май стеклянный

***
Цвела рябина за окном,
было грустно и дождливо.
Хрупким майским днём
Писала я неторопливо,
Что май бывает раз в году!
Вдруг просыпается природа…
…А я с утра чего-то жду
В такую грусть и непогоду.
Здесь всё цветёт и зеленеет,
дикой свежестью из мрака веет!
И где-то там на дне
Готовится подарок мне. . .


*** -
Май стеклянный,
В нём дождь и свет.
Яблони нежный цвет,
Черёмухи пряность и морок,
Город, что так тебе дорог.

Май бесчувственный!
Без радости, без любви,
Без улиц, что так влекли!
Без неожиданных поворотов,
Где притаился кто-то. . .

С прохладным ландышем
В тёплых ладонях.
Со светом в глазах,
От которого больно. . .


***
Вы плакали, мои ландыши,
Как горошины слёзы сыпались. . .
Как прозрачные бусины,
Как забытые сны.
Вы проснулись,
Вас разбудило солнце
Этой новой надвигающейся весны.

Вы плакали, мои ландыши,
О чём же, скажите?
Вы плакали, мои ландыши,
о том, что надо забыть
Дни счастьем, как шёлком, расшитые,
Где солнце на каждом предмете лежит.

В той комнате, с окнами
На лиловеющий запад,
Где громоздкий угрюм шифоньер.
Где ландыши в маленькой вазочке
Украшали собой интерьер.

Свой город находишь, как пропавшую мать

***
Чехия - туманный сон,
С крышами из красной черепицы.
Узнаю с большим трудом
Очертания твоей столицы.
Как легки высокие мосты
И пустыни площадей, где не бывала. . .

Чехия, ты состоишь из слов,
В детстве я которыми играла. . .

Польша

Заветное слово - Польша,
Где предки рождались и жили.
По улицам просто ходили,
С соседями просто дружили.

Цветы под окошком сажали,
На небо под вечер глядели.
Наверно, о чём-то мечтали.
Наверно, чего-то хотели.

Мне быт не знаком твой,
И улиц не знаю я повороты.
Бедная девочка, Польша!
Все мы сегодня сироты.


***
Франция – таинственный цветок.
Ты серой дымкой ждёшь на горизонте.
Там силуэты вьющихся дорог
И облака плывут тяжёлым фронтом.

Там розы дремлют в солнечных садах,
Скучают старые платаны,
А на просторных площадях
Весёлой струйкой бьют фонтаны.

И Эйфелева, как маяк, ажурной пеной
Заняла пространство. . .
Я о тебе мечтаю просто так,
Листая брошенный журнал из глянца.

Я бы любила тебя, Иерусалим!
Если б я знала. . .
Я бы любила тебя, Иерусалим!
Твои древние стены и плачи. . .
Пыльные камни. . .Горе твоё тяжелей!
Но брезжит вдали удача.
Не всё же бродить по дорогам без сна,
Бог тебя выведет на святую тропинку,
К лестнице Иакова. Помнишь,
Он сражался с ним в поединке?


***
Город, ты меня не отпустишь,
Затянешь в свои силки
Древних стен, мостовых,
Неотёсанных грубых.
Я буду целовать твои губы
И чувствовать, что мы родные уже.

Свой город находишь, как пропавшую мать,
Не зная адреса и параллели.
Вдруг получаешь письмо и узнаёшь,
что его звёзды на тебя с высоты смотрели.


***
Мой квадратик кварца,
Ты оказался волшебным.
Я искала тебя на Уфимской горе.
А ты вдруг открылся
Так странно, как солнце,
Сквозь тучи на ранней заре.
Прозрачен и светел,
Другим не заметен.
Свет не оставляет следы.


***
Чайник тёмно-синий,
Как небо над Россией.
На нём цветочки мелкие
С окраинных полей.

Кобальтовый чайник
Напомнил мне случайно
Названье разных красок,
С палитры у отца. ..

Там сурик был и охра,
И кобальт тёмно-синий. ..
Глубокий и прекрасный –
Как небо над Россией.


***
Полутёмная аллея, мрак и свет луны.
И деревьев старых кроны чуть освещены.
Дремлет в них воспоминанье
Давних детских лет: на стене
Повешен косо мамы молодой портрет.
А на ёлке новогодней чуть блестят шары.
Ну, а мы, как любят в детстве,
В мир весь влюблены!

Апрелевка

Тихая Апрелевка
Под боком у Москвы.
Сколько лет я издали
Твои смотрела сны.

На пыльной тёмной станции
Сходила вечерком.
В саду томились яблоки,
А звёзды – косяком.

Травою шелковистою
Заросли пруды.
Апрелевка. . ., «Апреловка», -
Как называли вы.

По улице Цветочной
До Солнечной дойду.
Завод пластинок
Фирмою теперь уж назову.

В народе же по-старому:
«Грамушка», - говорят.
Уже давно на пенсии
Весь трудовой отряд.

Раньше пели «Ландыши»
И «Первую любовь» . . .
Теперь споют такое,
Что закипает кровь.

«Да, ладно, уж!»,- махнут рукой.
«Другие времена. . .»
«А мы уже на пенсии.
У нас свои дела».

По улице по Мартовской
К Июньской подойду.
У самого вокзала
Полянку разыщу.

Нарву себе ромашек
огромнейший букет,
Чтоб помнить мне Апрелевку
Много-много лет.

Одну ромашку тонкую
Я в книгу положу.
На память об Апрелевке
Её я засушу.

Чтоб в зимний вечер
Солнышком взглянула на меня,
Ты, моя Апрелевка,
Далёкая моя.

По Подмосковью

***
Семафор мигнёт зелёным светом
И растают рельсы в темноте.
И Апрелевка, как новая планета,
Задрожит в перронном полусне.

В лабиринте улиц, что уснули
не найду я ту, единственную, где,
я стояла в тающем июле
И тянулась к северной звезде.


***
Побродить бы в Петровском по опавшей листве,
На руины усадьбы взглянуть бы впервые.
Там трава в крупной росе и шумят тополя вековые.

А Покровская церковь сама тишина,
Сколько там голубей, серебристой полыни! . .
Я под древние своды войду и пойму, что я дома отныне.

Старая Уфа

Уфа из маленьких домов,
Из маленьких . . .
Где пели песню про любовь
И валенки. . .
Где у окна дремал рассвет,
Лениво - розовый. . .
Где на реке ломался лёд
И пахло грозами. . .
Где я искала ключ от тайн,
Где небо звёздное. . .
Где отгремел давно трамвай,
Поэзия вдруг стала прозою.