Родина
Родина моя – Россия вся.
Предки жили в Вологде, и в Туле,
На Камчатке, и в степном ауле,
И во мне дух предков не иссяк.
Самолёт «Москва-Владивосток»
Мне расскажет о её просторе,
Только возвращение в простое
Старое село мне даст восторг.
Родина моя – в одно село –
Малая, чтоб в сердце уместилась.
Жизнь моя, неужто ты приснилась
Мне, а сон рассветом унесло?
Родина моя мне жизнь дала,
Пусть я Родину себе не выбирала.
Без неё мне всей Вселенной мало!
Вот такие, брат, мои дела.
Очень много места в голове
Отдано для памяти из детства
О ребятах, живших по соседству,
О стрекозах и жуках в траве.
Родина во сне приснится мне
Мальвой и багряным амарантом.
Без неё живу я эмигрантом
В собственной, казалось бы, стране.
Посвящение Николаю Гумилеву
Не ждал ареста и расстрела,
А пил французское Бордо.
От детской травмы застарелой
Ты в лес бежал из городов.
Поэт, стрелой летевший к славе
Под мокрой тяжестью ресниц,
Ты прутья клетки словом плавил,
Жар-птицей был средь прочих птиц.
Ты был поэтом Петрограда,
Где женщин брал как города.
Горенко взял осадой, правда,
Но и она сказала «да».
Был первым избран после Блока.
Ты был серебряной стрелой.
Цвета меняя, женский локон
Ты в книге нёс на аналой.
Читал стихи соленым брызгам
И севастопольским волнам.
Для жизни собственной ты с риском
Открыл Аддис-Абебу нам.
Поэт в цилиндре и во фраке,
Ты так горел в последний год!
Души своей пылавшей факел
Пронес сквозь годы непогод.
Ты ранним утром ждал Аврору.
Старо предание, старо...
На смену белому террору
Кровавее пришел террор.
Где узники тюремных камер
Стонали глухо по ночам,
А стены, став черновиками,
Несли посланья палачам.
Стихи про Болдинскую осень
И неприятие войны
В твоей последней папиросе
Остались все заключены.
В расстрельный август акмеизма
Вошел апрельский херувим...
Никто виновным не был признан
В его пролившейся крови.
Высоцкому
В своем отечестве пророков не бывает,
А те, кто есть – подвержены порокам,
Ведь каждый, как умеет, заливает
Тоску и боль на сердце одиноком.
У каждого из нас свои высоты,
Но лишь один на всех у нас Высоцкий,
Кумиром ставший мне, а для босоты
Он образ нес особенный – отцовский.
Как органично он сыграл арапа,
Какие песни написал и спел!
Его Жеглова брал в пример Шарапов,
Жаль, что пожить он толком не успел.
Вся наша жизнь игра, театр кукол.
Чужие жизни проживал на сцене
Высоцкий, сам себя загнавший в угол,
Чей дар актерский истинно бесценен!
Уйдут все те, кем можем мы гордиться –
Любимые, родные и друзья,
Ведь если довелось на свет родиться,
То место встречи изменить нельзя!
Ленивые лучи, лишившемуся ласки,
Пытались облегчить последние часы.
Летали лихачи лохматые без каски,
Валяли дурака ворчливые врачи.
Он сам с себя решил посмертную снять маску,
Налил бокал вина, нарезал колбасы.
Ножом поддел окна облупленную краску,
Посетовав, что нож хреново наточил.
Лег спать. Издалека, из детской старой сказки,
Пришел, прогнавший прочь проклятый недосып,
Добрейший старичок, ему закрывший глазки,
Решившему уйти без видимых причин.
В лунном небе
А в лунном небе рыба бьет хвостом,
Под плеск воды срывается комета.
Наверно, это добрая примета,
Считать ночами звезды под мостом.
Я насчитала штук примерно сто.
Составлена моих желаний смета.
А в лунном небе рыба бьет хвостом,
Под плеск воды срывается комета.
Надеялась на «Русское лото»,
Желания свои не понимая.
Прислушавшись к себе, стою немая –
Опять я загадала не о том...
А в лунном небе рыба бьет хвостом.
Москва
Встречаешь ты меня, Москва,
Опять слезами проливного
Дождя. По мне он тосковал
И рад до слез увидеть снова.
Когда жила я наугад
И жизни той была не рада,
Ты кутала в свои снега
И говорила мне: «Я рядом»
Ты спрятала меня в себе,
В огромном городе надежды,
Дав новый курс моей судьбе,
Которая не станет прежней.
Когда я падала без сил,
Ты подниматься мне велела,
И специально дождь бесил –
Хлестал направо и налево.
Морозным ветром, как рукой,
За тонкий шарфик ухватив,
Меня ты сделала такой,
Не знающей альтернатив.
Я снова здесь, Москва, встречай!
Столица, будь добра, как прежде,
Ведь я все заново начать
Хочу со встречи на Манежной.
Пророчество
В полдень память змеей заползет под ворот,
Сдавит горло. Ты вспомнишь – ходили в город
Вы с отцом. Телефон притянется, как магнит.
Толку? Думаешь, позвонит?
Мать придет, как обычно, начнется ссора:
«Ты ведешь себя, как ребенок, дочка.
Он не любит тебя – и точка.
А тебе далеко за сорок...
Зря под масками не скрывай лица –
Все равно ты дочь своего отца.
Делай все, что тебе захочется –
Поменяй фамилию, имя, отчество,
И веди себя как пацан...
Самосбывшееся пророчество –
В беспробудное одиночество
Ты себя отправляешь сам».
Печаль
Печаль, знакомая до боли,
Летает перекати-полем,
К заветной приближая дате,
Где каждый сам себе предатель.
На небо, землю отражая,
Взойдет Медведица Большая.
Бессмертный дух соревнований
Умрет в бездонном котловане,
Куда история, как крошки,
Сметет учебников обложки.
Мир, поданный войне на блюде,
Ей непременно съеден будет.
Рисунок
Зеленое солнце на детском рисунке
Лучами стучится в оранжевый бункер,
Цветут незабудками синие трупы,
Желтеет из туч фиолетовых рупор.
Салатовый мост нарисован над речкой
Бордовой, в которой рука человечка
Белеет как парус, как белое знамя...
Что детское творчество делает с нами!
Где мог бы ребенок все это увидеть?
Такое возможно в бреду при ковиде.
Психолог расскажет, что все это значит,
Что бедный ребенок не может иначе,
Ведь детские страхи – истоки болезней,
И с ними бороться намного полезней
Рисуя под мамины песни.
Весной
Отцветшие чувства
Вернулись весной:
Люблю тебя грустной
Любовью иной.
В стекляшках зеленых
Безрадостных глаз
Я вижу влюбленных
Смеющихся нас.
В покатости плеч –
Роковую печаль,
Несбывшихся встреч
Разоренную даль.
Замшелым туманом
Душевная мгла
Зачем-то так рано
На раны легла.
Но сердце не ранить –
Прощенная боль.
Ты знаешь, лишь память
Навеки с тобой.
Я все равно вернусь
Разверзнется земля, откроет тайну бездны,
И смысл бытия тогда постигну я –
Что все равно вернусь, что все равно воскресну,
Ведь я жива пока живет моя семья.
А мы глядим во след навечно уходящим
Туда, где светит тьма, туда, где меркнет свет,
Где время навсегда осталось настоящим,
Где прошлому не быть и будущего нет.
Туда, где все миры в одну сойдутся точку,
И вдруг из ничего возникнет Взрыв Большой.
Тогда родится Бог, я это знаю точно,
И скажет Бог с душой, что это хорошо.
И вновь возникнет Свет, и луч разрежет темень,
Вселенная начнет обратный свой отсчет,
И я опять вернусь и снова встречусь с теми,
Которых никогда не видела еще.
Мир вашему дому
В цветастую майку и шорты одет,
Мальчишка идет по колено в воде,
Ракушки со дна поднимая.
Он хочет рыбалить не хуже, чем дед,
Не ловится рыба, к несчастью, нигде –
Попряталась рыба немая.
А в небе июньском плывут облака,
Исполнить мешая мечту рыбака,
С приветом от грозного мая.
И вырастет парень в мужчину. Пока
От мальчика спрятался мудрый пескарь,
Как будто бы все понимая.
Исчезнет мальчишка с пейзажа земли,
А дождь также будет на голову лить
Когда-то кому-то другому.
И будут по речке идти корабли,
И цену свою потеряют рубли,
И мир будет вашему дому.