***
В Москве иной я выхожу из комы,
И вижу многих, с кем давно знаком,
С кем выпивал в Аркадии я сомы.
С кем дрался я. Тяжелым кулаком.
Мы вновь бои возобновим и дружбу.
Я черный волк. И прорицатель я.
Мы времени минувшему не чужды.
А в нынешнем мы все одна семья.
***
Сжигая все мосты
Мы в бой идем за экспой.
Годится нам любая сторона.
Поджав свои хвосты,
Не избежать последствий
Когда на небе вновь
кровавая луна..
Мы встанем из могил
Свои провоем песни
Звучат ещё они?
Как старое вино
Мы в старые меха
Нальем его. Хоть тресни.
Но надо наливать.
Иного не дано
Когда на небе вновь
Кровавая луна.
Париж
Я там проснулся как поэт.
Но я стихов писать не буду.
Зачем писать про белый свет?
Он всё равно подобен чуду.
Я вам правдивый дал ответ?
Вы видеть можете воочью.
Зачем писать про белый свет?
Он всё равно не виден ночью.
***
Я в Риме был и был в Иерусалиме.
Вот только в Мекку вряд ли по попаду.
Счастливые пути исповедимы.
Кошмарные привидятся в бреду.
Дороги от рожденья и победы
Вели меня в чужие города.
И вечные придирки привереды,
Что попадаю в жизни не туда
А я мечтал. Не быть простым прохожим
Среди хранимых вечностью святынь.
И вот почувствовал, своею толстой кожей,
Затерянность могил среди пустынь.
Обломки Атлантиды
Нашли на дне морском.
Стоят кариатиды, поддерживают дом.
В нём каменные фляги и сундуки монет.
И древние бумаги — записки смутных лет.
«Пропали ум и совесть,
и испарилась честь.
Зато открыли новость,
что будущее есть…»
Вернулись ум и совесть,
а честь на дне морском.
Там где кариатиды поддерживают дом…
***
Доживем до понедельника,
А потом и до среды.
Эко счастье для бездельника —
Уберечься от беды.
Дни наполненные титрами,
Если нравится герой.
С беспристрастными арбитрами,
Бесшабашную игрой.
И обычными заботами
Криворуких неумех.
Понедельники субботами
обреченным на успех.
***
До зари просыпаться нам надо.
Иногда. Иногда. Иногда...
И за это нам будет награда.
Не одною сторицей труда.
Посетим мы ночную столицу,
И пройдемся душой по воде.
Это птица, летящая спица,
Никогда не покинет в беде
За слова мы свои отвечаем,
И порою, не только душой.
Эта птица нам послана раем.
Засыпает следы порошой.
***
Что думаю, о том и говорю.
Не всё что думаешь, словам доверить можно.
Слова пока что не календарю,
А букварю внимают осторожно.
Молчание как золото хранить,
Дышать словами, пробуя зубами.
То что было нам не отменить
Кидая гири на весы с часами.
И умереть готовый за слова
В любой момент, ещё живой покуда,
В стихах качаю вовсе не права
А настоящее живое чудо.
Давно уже нет веры чудесам.
Откуда знать, чем отзовётся слово.
Добавит чуть движения часам
Иль станет для других словес основой.
И времени неизмерим запас.
Сейчас и здесь мы жизнию рискуем.
Не потому что назначенье — час,
Мгновение свистящее мы чуем.
И ради света отвергаем тьму.
А ради тьмы, не доверяем свету,
Несущему, похуже чем чуму,
На нашу завалящую планету.
***
Закрой глаза. Увидишь свет в окне.
Тогда проснешься.
А на дворе уже зима и снег.
И всадник на коне с мечом в руках
Тебе покажет путь.
Земля в огне и пыли.
И скажут вам. А может быть и мне.
Не всё прошло.
Но всё же люди были.
И будет дождь. И зацветут цветы.
Но нас не будет больше на планете.
А почему?
Вы что-то не учли.
Забылись. Просчитались.
Словно дети.
И будет дождь опять.
И снова пыль. Чернее ночи.
Но все прошло
Былого не вернуть.
Но снова жить
Нам протирая очи.
И снова в путь.
Закрой окно.
Не слушают поэтов.
И прорицателей и прочее говно.
Памяти Сергея Гречишкина
Когда умру, узнаю прозу.
Каких ворот достоин я
Достигнуть по апофеозу
И неприятию вранья.
Еврей покуда. Необрезан
И русский языком седин
В жаре Эйлата антитезу
Приемлю помня: Он един.
И каждому воздаст по тлену
Неизменяющей рукой.
Вино. Табак. Аир. Сирену.
Собак и кошек. Мир. Покой.
***
Коньяк. Вишневый сок. И лабиринт в окне.
Орфей мой Бог. А я его бродяга.
Всегда в пути. И не роняю стяга.
И големы не помешают мне,
Достичь всего чего душе угодно,
И для себя, и для других людей.
Поэт всегда немного чародей,
Хотя сейчас быть тёмным магом модно.
Иллюзия свободы в простоте.
Обман себя и пустоты изъяны.
Давно мы от своей свободы пьяны
Герои вроде, но совсем не те,
Чьи подвиги в античном мире зрели.
Залогом всей истории Земли.
Они своё бессмертие смогли.
Увековечить. Ну а мы того не смели
Иваны, и немножечко Емели.
А тех кто мог, бураны замели.
***
Перевод - невозможное дело.
Невозможного есть мастера,
Что творят хоть небыстро, но спело.
И сдвигается с места гора.
Мастера невозможного — люди.
Но отчасти и боги они.
Оживляют для вящего в буди
Старины бесподобные дни.
Не себя, а того имярека,
Перед богом державшего речь,
Возрождают для нового века,
И хранят все что можно сберечь.
И вливается книга поэта
В незнакомый для многих язык.
Что вмещает две стороны света,
И склоняться, спрягаться привык.
Велики в нём могучие зовы
И поныне им можно владеть.
В нем мещанства и барства обновы
Помогают бесхитростно петь.
Не обидно за нашу державу.
Пролетело столетье как миг.
Переводчики наши по праву
Застывают страницами книг.
В Москве иной я выхожу из комы,
И вижу многих, с кем давно знаком,
С кем выпивал в Аркадии я сомы.
С кем дрался я. Тяжелым кулаком.
Мы вновь бои возобновим и дружбу.
Я черный волк. И прорицатель я.
Мы времени минувшему не чужды.
А в нынешнем мы все одна семья.
***
Сжигая все мосты
Мы в бой идем за экспой.
Годится нам любая сторона.
Поджав свои хвосты,
Не избежать последствий
Когда на небе вновь
кровавая луна..
Мы встанем из могил
Свои провоем песни
Звучат ещё они?
Как старое вино
Мы в старые меха
Нальем его. Хоть тресни.
Но надо наливать.
Иного не дано
Когда на небе вновь
Кровавая луна.
Париж
Я там проснулся как поэт.
Но я стихов писать не буду.
Зачем писать про белый свет?
Он всё равно подобен чуду.
Я вам правдивый дал ответ?
Вы видеть можете воочью.
Зачем писать про белый свет?
Он всё равно не виден ночью.
***
Я в Риме был и был в Иерусалиме.
Вот только в Мекку вряд ли по попаду.
Счастливые пути исповедимы.
Кошмарные привидятся в бреду.
Дороги от рожденья и победы
Вели меня в чужие города.
И вечные придирки привереды,
Что попадаю в жизни не туда
А я мечтал. Не быть простым прохожим
Среди хранимых вечностью святынь.
И вот почувствовал, своею толстой кожей,
Затерянность могил среди пустынь.
Обломки Атлантиды
Нашли на дне морском.
Стоят кариатиды, поддерживают дом.
В нём каменные фляги и сундуки монет.
И древние бумаги — записки смутных лет.
«Пропали ум и совесть,
и испарилась честь.
Зато открыли новость,
что будущее есть…»
Вернулись ум и совесть,
а честь на дне морском.
Там где кариатиды поддерживают дом…
***
Доживем до понедельника,
А потом и до среды.
Эко счастье для бездельника —
Уберечься от беды.
Дни наполненные титрами,
Если нравится герой.
С беспристрастными арбитрами,
Бесшабашную игрой.
И обычными заботами
Криворуких неумех.
Понедельники субботами
обреченным на успех.
***
До зари просыпаться нам надо.
Иногда. Иногда. Иногда...
И за это нам будет награда.
Не одною сторицей труда.
Посетим мы ночную столицу,
И пройдемся душой по воде.
Это птица, летящая спица,
Никогда не покинет в беде
За слова мы свои отвечаем,
И порою, не только душой.
Эта птица нам послана раем.
Засыпает следы порошой.
***
Что думаю, о том и говорю.
Не всё что думаешь, словам доверить можно.
Слова пока что не календарю,
А букварю внимают осторожно.
Молчание как золото хранить,
Дышать словами, пробуя зубами.
То что было нам не отменить
Кидая гири на весы с часами.
И умереть готовый за слова
В любой момент, ещё живой покуда,
В стихах качаю вовсе не права
А настоящее живое чудо.
Давно уже нет веры чудесам.
Откуда знать, чем отзовётся слово.
Добавит чуть движения часам
Иль станет для других словес основой.
И времени неизмерим запас.
Сейчас и здесь мы жизнию рискуем.
Не потому что назначенье — час,
Мгновение свистящее мы чуем.
И ради света отвергаем тьму.
А ради тьмы, не доверяем свету,
Несущему, похуже чем чуму,
На нашу завалящую планету.
***
Закрой глаза. Увидишь свет в окне.
Тогда проснешься.
А на дворе уже зима и снег.
И всадник на коне с мечом в руках
Тебе покажет путь.
Земля в огне и пыли.
И скажут вам. А может быть и мне.
Не всё прошло.
Но всё же люди были.
И будет дождь. И зацветут цветы.
Но нас не будет больше на планете.
А почему?
Вы что-то не учли.
Забылись. Просчитались.
Словно дети.
И будет дождь опять.
И снова пыль. Чернее ночи.
Но все прошло
Былого не вернуть.
Но снова жить
Нам протирая очи.
И снова в путь.
Закрой окно.
Не слушают поэтов.
И прорицателей и прочее говно.
Памяти Сергея Гречишкина
Когда умру, узнаю прозу.
Каких ворот достоин я
Достигнуть по апофеозу
И неприятию вранья.
Еврей покуда. Необрезан
И русский языком седин
В жаре Эйлата антитезу
Приемлю помня: Он един.
И каждому воздаст по тлену
Неизменяющей рукой.
Вино. Табак. Аир. Сирену.
Собак и кошек. Мир. Покой.
***
Коньяк. Вишневый сок. И лабиринт в окне.
Орфей мой Бог. А я его бродяга.
Всегда в пути. И не роняю стяга.
И големы не помешают мне,
Достичь всего чего душе угодно,
И для себя, и для других людей.
Поэт всегда немного чародей,
Хотя сейчас быть тёмным магом модно.
Иллюзия свободы в простоте.
Обман себя и пустоты изъяны.
Давно мы от своей свободы пьяны
Герои вроде, но совсем не те,
Чьи подвиги в античном мире зрели.
Залогом всей истории Земли.
Они своё бессмертие смогли.
Увековечить. Ну а мы того не смели
Иваны, и немножечко Емели.
А тех кто мог, бураны замели.
***
Перевод - невозможное дело.
Невозможного есть мастера,
Что творят хоть небыстро, но спело.
И сдвигается с места гора.
Мастера невозможного — люди.
Но отчасти и боги они.
Оживляют для вящего в буди
Старины бесподобные дни.
Не себя, а того имярека,
Перед богом державшего речь,
Возрождают для нового века,
И хранят все что можно сберечь.
И вливается книга поэта
В незнакомый для многих язык.
Что вмещает две стороны света,
И склоняться, спрягаться привык.
Велики в нём могучие зовы
И поныне им можно владеть.
В нем мещанства и барства обновы
Помогают бесхитростно петь.
Не обидно за нашу державу.
Пролетело столетье как миг.
Переводчики наши по праву
Застывают страницами книг.