Из воспоминаний ветерана
Великой Отечественной,
жителя станицы Северской,
что на Кубани,
Александра Кузьмича Гусенкова.
...Полночная тьма. Лето, июль, а дрожь пробирает... очень даже осенняя. С чего бы это? Траншея - в полный профиль… и норы отрыты, и пожевать припасено кое-что... Одно тревожит - ожидание. От него и дрожь… в коленках. Да нет, воевать-то уже не впервой. Приходилось. Но пока всё больше - драпать. А тут – драпать уже некуда. Получили приказ, старшина по команде передал. Сзади второй эшелон – кто их знает, какой у них там приказ, куда они стрелять будут, когда мы побежим… в их траншею...
*
- Дай-ка прикурить... Да, ладно, пошутил я… у меня и табака-то - одна газета.- Шути, шути…
- А что мне остаётся… с одним патроном.
- Тихо: кажись, что-то движется… И где там наши осветители? Когда надо, нету их. Только своих и горазды «освещать»…
- Тсс... Смотри, командир...
- Темень - глаз коли… слеза мешает. Ну-ка, глянь! Точно: идут суки, по-тихому решили… Ты тоже - не бряцай ружом-то… с одним патроном. Не дай Бог, выпадет…
- Тебе смешки. Соседям, вон, по мине на расчет – не до смеха. Скинулись, гутарют, всё - фланговым…
- Ты-то откуль… знаток, ёлки… Кончай балабольки… Рота! Слушай мою команду… проверить оружие: патрон - в патроннике! У всех чтоб на предохранителе... Спаси Бог, кто пальнёт с перепугу! Своими руками…
- Так и помрём молча. А то б хоть аднаво с горизонту…
- Повторяю, передать: стрелять только по моей команде… Цели разобрать… Не возиться! Замри… Пусть идут… Хоть по одному… наверняка, да уложим. А там… штыки у всех… смотреть у меня!
- Эх, размяться бы по утру… закоченели, прям… Командир! Ты слепой? Уже и без окуляров видно… Щас у нас будут: «здрасьте»!..
- Разговоры! Доложить готовность к поражению целей… Ждать команды…
- Ага, «цели» щас сами палить начнут… пригибайся только.
- Молчат гады. Что задумали? Усыпляют… Може, у их тож… по одному патрону…
- Прекратить… Язык твой – враг… тихо!.. Приготовиться!
*
...Это сейчас вспоминать долго. И позабылось уже… А вспоминать надо – внуки слушают. Им очень хочется, чтоб дед героем смотрелся… А тогда - слава Богу, что живы...*
- Сержант! Доложить потери! Какие, к чёрту, немцы – вроде всех положили… Свои доложи!- Соседи тоже управились… ещё и нам помогли с фланга… подстригли им головы…
- Что? Раненых в санбат! А где они? Я тебя спрашиваю? Убитые? Пройти по всей траншее, разобраться… фрицев отдельно – документы изъять… Кого засыпало если... никого не оставить чтоб, смотри у меня! Выполнять! Приказ пришёл: сменять нас будут.
- Та, кого тут сменять, командир? Горсточку нашу? А фрицев-то полегло много больше... и на глаз видно. Не за дёшево хлопцы наши дались… А, всё равно, лучше бы живы…
- Не наводи тоску, сержант. Готовь списки, пойду - доложу… геройски ушли ребята… Остальным не расслабляться до прихода смены. Ну, и что? У фрицев конфисковать. Сколько есть, и то… Их же оружием… А что они хотели? Знали, куда шли… Рукопашной им захотелось…
- Командир, командир! Фриц! Живой! Пацан совсем. Контужен немного… прикладом.
Старшина не добил… жалко, говорит, было…
- Со своей жалостью… никаких патронов не хватит… веди его сюда. Да пригнись! Совсем разболтались. У них-то патронов хватит... по одному вас на мушку… Сержант, ты ведь шпрехаешь малость, помоги-ка… поговорим с этим…
*
...Помнится, молодой был немчик, из пополнения - с иголочки, во всём новом. Гордый такой. Его командир спрашивает, то есть меня… ну, я перевожу. Тогда уже немного нахватался, да и в школе у меня хорошо было. Так, я и спрашиваю этого немца. Что, говорю, не стреляли-то? Не поверите! Говорит, мы думали, вы сдаётесь, ждали белый флаг… Как я перевёл его, вся наша компания, что живая осталась, покатилась с хохоту… Нет, ты представляешь? Они думали, что мы тут белую простынку ищем… для флага этого. Ну, надо же! Смеху было по всему полку...
Бедные фрицы: мечтали, спустятся в траншею… помогут нам простынку приладить… А тут им бац! Штыки… Жаль их тоже было, но наших жальчее. Кто ж их сюда звал? Так я говорю?
А то: белый флаг, белый флаг! Donner Vetter...