Анне Андреевне Ахматовой
Это тайнопись, криптограмма,
Запрещённый тобой приём.
Но зачем, для чего, так прямо
Говорить о больном своём?
Для чего же, допустим, свету
Проникать через злую мглу?
Может быть, призовут к ответу
В захолустном, лесном углу.
***
Мне повезло, что я не слышу.
Хоть это не такой уж клад,
Но тоже дар, врученный свыше
Взамен брюзжанья и рулад.
Когда-нибудь и я заплачу,
От смеха зажимая рот.
А до сих пор свою задачу
Решал совсем наоборот.
Когда опаздывал на встречи,
В бреду ли, просто по пути,
Частей мне не хватало речи,
Чтоб слово нужное найти
***
Птички полетели на зарядку.
Это первый солнышка привет.
Призывает вежливо к порядку
прежде чем послать свой тёплый свет
А затем, зардевшись ярко алым,
Распахнулось небо голубым.
Как прекрасно жить на свете малым,
Если только, ближним ты любим.
Только я наверно не отвечу,
Где моя любимая Земля
Где закаты розовые встречу,
Голосу последнему внемля.
Профессионалы
Смотрите, радуйтесь – они еще живые,
Устроили на сцене мордобой.
Профессия – ребята гужевые.
Воспитаны российскою дыбой.
О них Высоцкий пел, у них советский паспорт.
Когда хотят, на «Боингах» летят.
А было время, подавали рапорт.
О том, чего немногие хотят.
***
Фея счастья и фея печали
Над землей рассыпали дары
По асфальту удары стучали,
Прямо в лузу летели шары.
Приоткрылись заветные двери…
Ну а мы любовались Невой,
Не особенно в счастие веря,
Перед самою важной игрой.
И желанием общим сомкнуты,
Ошибались в азарте борьбы,
На исходе последней минуты
Ощутив дуновенье судьбы.
***
Вершины как будто в тумане
Подернуты лунною мглой.
Как волны они, в океане,
Смирили разбег удалой.
Когда-то венчали их пики.
Но те времена за кормой.
Они, как мечта, многолики,
Прекрасны, как окна зимой.
***
Скажи, твой беспокойный жар –
Смешной недуг, иль высший дар?
Е. Баратынский
Я счастье качал на руках,
Ладони разжал неумело…
Оно не рассыпалось в прах,
Но птицею к небу взлетело.
Назад, ничего не верну,
И голосу разума внемлю.
Останусь у песни в плену,
А птица вернется на землю.
Декабрь
Нет безвозвратных положений,
Пока не съела душу ржа.
И даже на полях сражений,
Оружье на весу держа,
Солдат мечтает о пороге,
Как снова дома встретит мать.
И командиры на дороге
Должны всё это понимать.
И начиная наступленье,
Защиту знать от дурака.
Иначе просто преступленье
Творит властителя рука.
Декабрь 1994 год
Молчание
I
Как часто мы найти не можем слов,
Которые сказать необходимо,
Чтоб стали явью тайны наших снов,
Чтоб стало наше счастье обозримым.
Нонет сомненья, что ори придут,
спадут почти прозрачные покровы.
Они живут уже, того лишь только ждут,
Чтоб мы смогли понять их зовы.
II
Любовью назовут иное,
И обнаружат ней в нём.
Несовершенного виною
Грозит незнание имён.
Но и молчанье виновато
Несовершением вины.
Оно мычанием чревато.
И в нём сомнения вилны.
***
Туманы и дожди, бураны и метели,
Проносятся, тревожат, гнут, слепят.
Давно с деревьев листья облетели
И голые одни стволы торчат.
Но всё проходит, холода и ночи,
И а свой черед, зелёный бог весны
Блестит, играет, светит и хохочет,
И наполняет ожиданьем сны…
Всему своя пора, и счастью, и печали,
Любовь не вечна, как с ней не хитри.
Лови мгновенья, солнечные дали
И засыпай спокойно, до зари.
День
I
Сгустилась тьма перед рассветом
И кто не знает, не поверит,
Что день уже за поворотом,
И что вообще бывает день.
II
Солнце посветило и укрылось в тень.
Силы не хватило или стало лень,
Спорить с черной тучей, ради света дня.
Молнией летучей, сердце леденя,
Небо озарилось, пав под властью тьмы.
Что во тьме творилось, не узнаем мы.
Солнце победило? Не могу сказать,
Что оно побило тёмной силы рать.
С высоты, беспечно, солнечным дождем.
Но светило – вечно. Мы же – подождём.
III
Если солнце спросить, как такое случилось,
Что ребенка мечта, не свершилась, не сбылась,
Ничего не ответит, лишь зажмурится солнце,
И ленивым лучом постучится в оконце.
Конец тысячелетья
Как время не бежит, оно не убегает,
Оно, как все стихии, покорно обтекает
Людей поступки, мысли. Их новые попытки
Сравниться с чем-то вечным. Расстаться с чем-то зыбким.
Одних уносит время, другие остаются.
С привычною опорой пока не расстаются.
А время не щадит, бежит неумолимо.
Смывает тушь ошибок. Несётся мимо, мимо.
Конец тысячелетья, Последняя черта
Двадцатого столетья и рождества Христа.
Юбилей
Ю.А. Пескову
Суматошная и зряшная,
Жизнь всего одна дана.
Вся растрачена вчерашняя,
Завтра вновь бежит она.
Всё когда-нибудь кончается,
В полной чаше видно дно.
И земля порой качается,
Набежавшею волной.
А пока, над датой круглою,
Как крестьянин у межи,
Ты созревшее и сжатое
На ладони подержи.
Всё когда-нибудь кончается,
Чтобы начаться опять.
Но земля вперёд вращается
А волна отхлынет вспрять.
1999
Конец тысячелетья, последняя черта
Двадцатого столетья от рождества Христа.
Кто подведёт итоги? Нет судей у времен
Всегда мечтали боги, про время перемен.
И лить уже устали, герои, кровь и пот
На каменные скалы погибельных забот.
Палестина
Это тайнопись, криптограмма,
Запрещённый тобой приём.
Но зачем, для чего, так прямо
Говорить о больном своём?
Для чего же, допустим, свету
Проникать через злую мглу?
Может быть, призовут к ответу
В захолустном, лесном углу.
***
Мне повезло, что я не слышу.
Хоть это не такой уж клад,
Но тоже дар, врученный свыше
Взамен брюзжанья и рулад.
Когда-нибудь и я заплачу,
От смеха зажимая рот.
А до сих пор свою задачу
Решал совсем наоборот.
Когда опаздывал на встречи,
В бреду ли, просто по пути,
Частей мне не хватало речи,
Чтоб слово нужное найти
***
Птички полетели на зарядку.
Это первый солнышка привет.
Призывает вежливо к порядку
прежде чем послать свой тёплый свет
А затем, зардевшись ярко алым,
Распахнулось небо голубым.
Как прекрасно жить на свете малым,
Если только, ближним ты любим.
Только я наверно не отвечу,
Где моя любимая Земля
Где закаты розовые встречу,
Голосу последнему внемля.
Профессионалы
Смотрите, радуйтесь – они еще живые,
Устроили на сцене мордобой.
Профессия – ребята гужевые.
Воспитаны российскою дыбой.
О них Высоцкий пел, у них советский паспорт.
Когда хотят, на «Боингах» летят.
А было время, подавали рапорт.
О том, чего немногие хотят.
***
Фея счастья и фея печали
Над землей рассыпали дары
По асфальту удары стучали,
Прямо в лузу летели шары.
Приоткрылись заветные двери…
Ну а мы любовались Невой,
Не особенно в счастие веря,
Перед самою важной игрой.
И желанием общим сомкнуты,
Ошибались в азарте борьбы,
На исходе последней минуты
Ощутив дуновенье судьбы.
***
Вершины как будто в тумане
Подернуты лунною мглой.
Как волны они, в океане,
Смирили разбег удалой.
Когда-то венчали их пики.
Но те времена за кормой.
Они, как мечта, многолики,
Прекрасны, как окна зимой.
***
Скажи, твой беспокойный жар –
Смешной недуг, иль высший дар?
Е. Баратынский
Я счастье качал на руках,
Ладони разжал неумело…
Оно не рассыпалось в прах,
Но птицею к небу взлетело.
Назад, ничего не верну,
И голосу разума внемлю.
Останусь у песни в плену,
А птица вернется на землю.
Декабрь
Нет безвозвратных положений,
Пока не съела душу ржа.
И даже на полях сражений,
Оружье на весу держа,
Солдат мечтает о пороге,
Как снова дома встретит мать.
И командиры на дороге
Должны всё это понимать.
И начиная наступленье,
Защиту знать от дурака.
Иначе просто преступленье
Творит властителя рука.
Декабрь 1994 год
Молчание
I
Как часто мы найти не можем слов,
Которые сказать необходимо,
Чтоб стали явью тайны наших снов,
Чтоб стало наше счастье обозримым.
Нонет сомненья, что ори придут,
спадут почти прозрачные покровы.
Они живут уже, того лишь только ждут,
Чтоб мы смогли понять их зовы.
II
Любовью назовут иное,
И обнаружат ней в нём.
Несовершенного виною
Грозит незнание имён.
Но и молчанье виновато
Несовершением вины.
Оно мычанием чревато.
И в нём сомнения вилны.
***
Туманы и дожди, бураны и метели,
Проносятся, тревожат, гнут, слепят.
Давно с деревьев листья облетели
И голые одни стволы торчат.
Но всё проходит, холода и ночи,
И а свой черед, зелёный бог весны
Блестит, играет, светит и хохочет,
И наполняет ожиданьем сны…
Всему своя пора, и счастью, и печали,
Любовь не вечна, как с ней не хитри.
Лови мгновенья, солнечные дали
И засыпай спокойно, до зари.
День
I
Сгустилась тьма перед рассветом
И кто не знает, не поверит,
Что день уже за поворотом,
И что вообще бывает день.
II
Солнце посветило и укрылось в тень.
Силы не хватило или стало лень,
Спорить с черной тучей, ради света дня.
Молнией летучей, сердце леденя,
Небо озарилось, пав под властью тьмы.
Что во тьме творилось, не узнаем мы.
Солнце победило? Не могу сказать,
Что оно побило тёмной силы рать.
С высоты, беспечно, солнечным дождем.
Но светило – вечно. Мы же – подождём.
III
Если солнце спросить, как такое случилось,
Что ребенка мечта, не свершилась, не сбылась,
Ничего не ответит, лишь зажмурится солнце,
И ленивым лучом постучится в оконце.
Конец тысячелетья
Как время не бежит, оно не убегает,
Оно, как все стихии, покорно обтекает
Людей поступки, мысли. Их новые попытки
Сравниться с чем-то вечным. Расстаться с чем-то зыбким.
Одних уносит время, другие остаются.
С привычною опорой пока не расстаются.
А время не щадит, бежит неумолимо.
Смывает тушь ошибок. Несётся мимо, мимо.
Конец тысячелетья, Последняя черта
Двадцатого столетья и рождества Христа.
Юбилей
Ю.А. Пескову
Суматошная и зряшная,
Жизнь всего одна дана.
Вся растрачена вчерашняя,
Завтра вновь бежит она.
Всё когда-нибудь кончается,
В полной чаше видно дно.
И земля порой качается,
Набежавшею волной.
А пока, над датой круглою,
Как крестьянин у межи,
Ты созревшее и сжатое
На ладони подержи.
Всё когда-нибудь кончается,
Чтобы начаться опять.
Но земля вперёд вращается
А волна отхлынет вспрять.
1999
Конец тысячелетья, последняя черта
Двадцатого столетья от рождества Христа.
Кто подведёт итоги? Нет судей у времен
Всегда мечтали боги, про время перемен.
И лить уже устали, герои, кровь и пот
На каменные скалы погибельных забот.
Палестина
И такое небо голубое...
Н. Гумилев
Скалы озарились ярко-алым,
Небо проступило голубым.
Как прекрасно быть на свете малым,
Если только ближним ты любим.
Перед незапятнанным величьем
Ясного безоблачного дня,
Маленькое бьется сердце птичье,
Полное нездешнего огня.
А когда-то слово здесь звучало
Проповедью истинной любви,
Неужели только лишь начало
Времени, умытого в крови?
В каждом веке бога распинали,
А они по-прежнему святы
Золотом покрытые скрижали,
Данные с синайской высоты.
Неужели счастье – это сказка,
Верится в которую с трудом?
Птица незапятнанной раскраски
Распростерла крылья над гнездом.
Н. Гумилев
Скалы озарились ярко-алым,
Небо проступило голубым.
Как прекрасно быть на свете малым,
Если только ближним ты любим.
Перед незапятнанным величьем
Ясного безоблачного дня,
Маленькое бьется сердце птичье,
Полное нездешнего огня.
А когда-то слово здесь звучало
Проповедью истинной любви,
Неужели только лишь начало
Времени, умытого в крови?
В каждом веке бога распинали,
А они по-прежнему святы
Золотом покрытые скрижали,
Данные с синайской высоты.
Неужели счастье – это сказка,
Верится в которую с трудом?
Птица незапятнанной раскраски
Распростерла крылья над гнездом.