...Предыдущие главы
37. Лес. Лагерь охотников. Утро. Начало лета.
Охотники выходят из стойбища во главе с Кремнем. Они несут с собой свое охотничье снаряжение – стрелы, луки, копья и дротики, а так же запас одежды, завернутый в шкуры.
Вслед им смотрят женщины. Некоторые из них смахивают непрошеную слезу.
Охотники быстро проходят через небольшой лес и один за другим проходят за высокий глухой частокол своего лагеря. Ворота за ними закрываются.
Через какое-то время ворота приоткрываются. Оттуда выходит Бэй и припускает бегом обратно в сторону стойбища.
38. Стойбище. День. Начало лета.
Не доходя до крайних землянок, Бэй становится на пригорок, прикладывает ладони ко рту и во весь голос выкрикивает одно имя за другим:
- Мэку! Тибу! Зиу!
Из землянок выскакивают юноши и с радостными лицами бегут к посланцу.
39. Лес. Землянка колдуна. День. Начало лета.
Бэй кричит так громко, что его зов долетает до одинокого жилища колдуна. Льок прислушивается. Он встает с камня и бежит к стойбищу.
40. Стойбище. День. Начало лета.
Льок останавливается недалеко от Бэя.
Бэй говорит собравшимся вокруг него юношам:
- Главный охотник велит вам сегодня вечером прийти в лагерь охотников. Сегодня произойдет торжественный обряд посвящения в охотники. Пришел ваш черед!
Юноши прыгают от радости и вопят.
Льок стоит в сторонке и грустно улыбается.
Бэй старается говорить серьезным голосом:
- Это самый значительный день в вашей жизни. Вы будете вспоминать о нем даже в глубокой старости. Мы вас ждем вечером!
Взволнованные юноши разбегаются по стойбищу.
Бэй подходит к брату. Льок стоит с опущенной головой. Бэй говорит, пытаясь как-то утешить:
- Ничего. Ведь ты помогаешь нам охотиться, когда просишь у духов, чтобы наша охота была удачной.
Льок спрашивает:
- А как их будут посвящать?
Бэй говорит с упреком:
- Зачем ты спрашиваешь про то, чего тебе нельзя знать? Разве я могу выдавать тебе тайны братьев-охотников? Ты же не можешь рассказать мне, как беседуешь с Роко.
Братья немного стоят молча. Потом Бэй говорит:
- Кремень меня ждет.
Он торопливо направляется в сторону охотничьего лагеря.
Льок тихо говорит ему вслед:
- Знал бы ты, что я ни разу не видел духов, не говорил бы так!
41. Лес. Лагерь охотников. Вечер. Начало лета.
Вечером Льок потихоньку подкрадывается к лагерю охотников.
Лагерь стоит на большой поляне, очищенной от всякой растительности.
Чуть подальше стеной стоит лес.
Как раз напротив входа в лагерь темнеет огромная ель.
Льок забирается на дерево. Но как ни пристраивается на дереве, кроме отблеска больших костров он ничего не видит.
Торжество начинается. Из-за ограды доносятся глухие, однообразные удары колотушек о бубен, потом раздается пение. Охотники в песнях кого-то благодарят и что-то обещают.
Потом наступает тишина.
Вдруг кто-то пронзительно кричит.
Не успевают вопли смолкнуть, как за оградой сердито поют короткую песню, ворота чуть-чуть приоткрываются, из них вылетает голый человек и шлепается на землю. Вслед упавшему прилетает его одежда.
В щель высовывается голова Кремня. Он гневно кричит:
- Твое место среди женщин и детей! Лепи с ними горшки, пока не научишься терпеть боль, как настоящий мужчина.
И ворота захлопываются.
Изгнанный подросток всхлипывает, натягивает одежду и понуро бредет к стойбищу.
В лагере опять бьют колотушками по бубну – быстро и весело
Распахиваются ворота, и из лагеря выбегают люди в масках из бересты и меха. Они побегают мимо ели, на которой сидит Льок, и скрываются в лесу.
Льок сползает с дерева и крадется за охотниками.
42. Лес. Ночь. Начало лета.
Охотники спускаются к ручью. Из-за ствола толстого дерева Льок видит, что посвящаемые смывают с себя глину, которой перемазаны их лица и начинают надевать новую одежду, которую им подает Главный охотник.
Одевшись, юноши выстраиваются в ряд перед Кремнем. Он вручает каждому копье, дротик и лук. Главный охотник отдает какое-то приказание, и посвященные вдруг припадают к земле и бесшумно ползут, будто подбираются к зверю. Старшие осторожно ступают рядом, прислушиваясь, достаточно ли тихо пробираются молодые.
Как на беду, они ползут прямо на Льока!
Он отступает за другой ствол. В это время под ногой у него громко трескает ветка. Льок поворачивается и бросается бежать, пригибаясь и стараясь скрываться за кустами и деревьями.
Сзади раздаются крики:
- Зверь! Зверь!
И топот множества ног.
Мимо Льока со свистом пролетает копье, пущенное наугад в сумраке ночи.
Льок бежит со всех сил, но топот неумолимо приближается.
Тогда Льок надвигает на лицо малахай, скорчивается, как только может, и медленно выходит на открытое место.
Он поворачивается к преследователям, вскидывает руки и грозит кулаками.
Топот в лесу моментально стихает.
В наступившей тишине раздается чей-то возглас, не то испуганный, не то радостный:
- Роко!
Льок разжимает пальцы и взмахивает несколько раз руками, как бы приказывая не приближаться к нему.
Охотники послушно поворачивают назад, тихо переговариваясь:
- Никогда еще Роко нам не показывался!
- Это счастливое предзнаменование!
- В этом году будет очень хороший промысел!
43. Лагерь охотников. Утро. Начало лета.
Охотники получают от Кремня новые орудия. Ау берет из рук Кремня новый костяной гарпун, рассматривает его со всех сторон и протягивает обратно Главному охотнику:
- Разве таким гарпуном попадешь в зверя? Дай мне другой.
- Для тебя и этот хорош! Бери, другого ты не получишь.
44. Лес. Поляна. Утро. Начало лета.
Ау мечет кривой гарпун в поросшую мхом болотную кочку – и никак не может попасть в цель!
45. Священная скала. Утро. Начало лета.
Льок заканчивает высекать на Священной скале мужчину с заячьей головой, который ведет за руку ребенка.
За его действиями наблюдает Ау. Он озабочен и говорит опечалено:
- Пора тебе выбивать на скале белуху и кита.
Льок смотрит на него внимательно и спрашивает:
- Что случилось?
- Скоро большая морская охота.
- Так попроси у Роко удачи!
Ау вздыхает и машет рукой:
- Она мне не поможет. Смотри, какой гарпун дал мне Кремень!
Он демонстрирует Льоку кривозубый костяной гарпун, изогнутый как серп старой луны.
- Если я не добуду морского зверя, то на всю жизнь останусь простым гребцом. В этот лов наступило мое испытание. А таким разве можно попасть?
Он потрясает кривым гарпуном. Льок хитро смотрит на друга и подмигивает:
- Не печалься! Роко поможет!
Ау качает головой и отправляется в лагерь охотников.
Льок спрыгивает со скалы и торопится в лес, к своей землянке.
46. Священная скала. Утро. Начало лета.
Охотники толпятся у подножия Священной скалы у порога Шойрукши, с любопытством рассматривают новые большие изображения: белуху и кита.
Льок появляется у скалы в своем колдовском наряде и говорит нараспев:
- Духи велели выбить на скале тех, кого охотники увидят на море. Они сказали, что завтра пора выходить на промысел.
Льок сделал изображения белухи и кита на скале очень большими. В них попадает брошенная каждым охотником церемониальная дубинка колдуна.
Охотники радуются:
- Верно, будет богатая добыча!
После окончания колдовской церемонии Льок поднимает руки и громко говорит:
- Слушайте, охотники! Вчера ко мне приходил горбатый Роко и принес подарок. Он велел его отдать тому, кто в этот раз впервые будет метать гарпун. Скажи, Главный охотник, как его имя?
Кремень хмурится и говорит неохотно:
- Это Ау.
Льок торжественно произносит:
- Подойди сюда, Ау! Стань рядом со мной и протяни руку к другу охотников Роко.
Льок кладет великолепный костяной гарпун на ладонь Ау и произносит:
- Бери дар Друга охотников!
Охотники, позабыв, что они на священном месте, толпятся вокруг Ау, шумят, как малолетки, отталкивают друг друга, чтобы получше рассмотреть дар духов.
Кремень багровеет от злости. Голос Главного охотника гремит:
- Никто не смеет нарушать обычай! Оружие получают только из моих рук.
Не помня себя от гнева, Кремень тянется к гарпуну и приказывает Ау:
- Брось его в порог!
Ау судорожно прижимает оружие к груди. По толпе охотников пробегает ропот:
- Как можно?
- Загубить такой замечательный гарпун!
Льок выкрикивает:
- Это же дар духов! Неужели ты хочешь навлечь на охотников их гнев?
Охотники одобрительно качают головами:
- Разве можно противиться духам?
Старый Нюк шагает к Кремню и говорит:
- Хочешь поменять милость духов на их гнев перед морской охотой?
Кремень молча сдается и отступает назад.
Охотники расходятся.
У скалы остаются только Кремень и молодой колдун. Льок спрашивает:
- Друг охотников Роко не говорил тебе, что меня надо посвятить в охотники? Все колдуны у нас были старые. Я – молодой. Ноги у меня быстрые, руки сильные.
Кремень отвечает:
- Нет. Охотником ты быть не можешь, тебе нельзя знать наших тайн.
Он склоняется к Льоку и добавляет, глядя на него сверху страшными глазами:
- Умрешь – все расскажешь зверям!
47. Лес. Поляна. Утро. Начало лета.
Ау мечет новый гарпун в поросшую мхом болотную кочку – и всякий раз надежно поражает цель!
48. Стойбище. Вечер-утро. Начало лета
Хозяйки стойбища, ведающие припасами, из своих землянок раздают женщинам запасы сушеной рыбы и вяленые гусиные грудки, приговаривают:
- Запасайте побольше еды и питья. Кто знает, сколько пробудут охотники в море?
Дети таскают воду с реки и наполняют ею посуду в землянках. В стойбище – напряженная суета. Нет ни обычной женской болтовни, ни криков детей.
- Все должны неподвижно и тихо пролежать в своих землянках до конца охоты!
С первыми лучами солнца женщины залезают в спальные мешки и крепко прижимают к себе ребятишек. Тихий шепот слышится в землянках за опущенными на входное отверстие пологами — это матери терпеливо перечисляют детям запреты, нарушить которые значит навлечь беду на охотников.
Стойбище словно вымирает.
Вороны смело разгуливают и роются среди отбросов.
49. Лес. Лагерь охотников – раздевалка – берег моря. Утро. Начало лета
Охотники снимают с себя всю одежду и тайком, будто прячась от врага, один за другим выскальзывают за ограду. Совсем обнаженные, поеживаясь от утренней прохлады, они идут по лесу, не смея даже отмахиваться от налетевшей на них тучи комаров.
По знаку Кремня, Бэй отделяется от вереницы охотников и быстро бежит к землянке колдуна. Издали он бросает несколько камешков в опущенный полог. Льок тотчас же выходит. Увидев, что на Бэе нет одежды, Льок начинает торопливо стаскивать с себя кухлянку. Но Бэй машет на него руками – не надо! Льок кивает головой – понял!
Бэй приводит брата на полянку, где их поджидают охотники.
Все трогаются в путь.
Солнце стоит уже высоко.
Впервые Льок видит на теле бывалых охотников белеющие рубцы от медвежьих когтей и темные следы от удара лосиного рога или укуса хищного зверя. Особенно много рубцов на теле Кремня — видно, старик за свою долгую жизнь не раз схватывался один на один со зверем.
Бесшумно, будто их подстерегает враг, крались они между кустами и деревьями, стараясь, чтобы под ногою не хрустнул сучок, не сдвинулся камешек.
Они доходят до отвесных скал. В одном месте в скалах оказывается расщелина.
Кремень велит Льоку ждать и исчезает в этой узкой расщелине.
За ним проскальзывают охотники.
Сначала Льок присаживается под деревом, потом тихонько подползает к щели. Осторожно раздвинув кусты, прикрывающие проход между скалами, он видит небольшую поляну и на ней почерневшие от старости ели.
На мохнатых ветвях висят берестяные короба. Под одной из елей, стоявшей немного в стороне, желтеет могучее тело Кремня. Это дерево легко запоминается по раздвоенной верхушке. Зажмуривши глаза, старик натягивает на себя охотничью одежду.
Под другими деревьями одевались остальные охотники. Глаза их тоже были закрыты, губы шевелились, видно, они шептали заклинания. Те, кто уже успел одеться, разрисовывали себе лица краской из глиняных горшков.
Льок отползает обратно и, грустный, усаживается под деревом.
Вскоре один за другим возвращаются охотники в непромокаемой промысловой одежде из рыбьей кожи. Лица их размалеваны охрой до неузнаваемости.
Снова все трогаются в путь и скоро выходят на место.
Между стволами сосен видно, как совсем близко искрится на солнце морская рябь. Тяжелые лодки стоят наготове. Охотники волокут их к морю, подкладывая под днища заранее приготовленные катки из тонких стволов.
Молодые охотники тащат припрятанные в потайных местах вставные мачты, весла и паруса, сшитые из кусков кожи. Радостное оживление сверстников передалось и Льоку, ему также хочется вместе с ними сталкивать лодки в воду, ставить мачты. Он уже хватается за борт ближайшей лодки, но Кремень грозным окриком останавливает:
- Не забывай, ты колдун, а не охотник!
Льок с досадой отходит в сторону.
Лодки качаются у берега на легкой волне, охотники начинают рассаживаться. Льок направляется к лодке, в которую прыгнул Ау, но тут снова раздается голос Главного охотника:
- Колдун поедет со мной!
Льоку приходится сесть в ладью Кремня.
50. Открытое море. Лодка Главного охотника. День. Раннее лето
Кремень привязывает на мачту поперечную жердь с прикрепленным к ней парусом. Парус надувается, ладья вздрагивает и рвется в море.
Дует попутный ветер, и четырем гребцам, сидевшим на дне лодки, нечего делать. Лишь один из них держит шест с прикрепленным к нему нижним краем паруса и, отклоняя его то в одну, то в другую сторону, направляет ладью туда, куда знаками показывает Кремень. Он сидит на носу лодки, прижимаясь грудью к борту. Приставив ко лбу ладонь и жмурясь от мерцающей ряби, он зорко смотрит вдаль. Рядом – прикрытый оленьей шкурой – метательный гарпун с кособоким, хотя и старательно отточенным наконечником. К нему привязан свернутый в большое кольцо длинный, тонкий ремень и туго надутый воздухом пузырь из цельной шкуры тюленя.
Ладьи идут широким полукругом. Посредине – лодка Кремня. Рядом, держась чуть позади, идет ладья, на носу которой сидит Ау.
Изредка с криком проносятся большие чайки, широко раскинув изогнутые крылья. Люди провожали их недовольными взглядами: чайка может все высмотреть и рассказать морским животным.
Вдруг Кремень весь напрягается и быстро сует руку под оленью шкуру. Льок видит как невдалеке что-то ярко-белое перекатывается по воде и исчезает в брызгах. Кремень шепчет:
- Белый червь!
Вскоре белое пятно снова мелькает на воде. Животное приближается к ним.
Один из гребцов говорит Льоку:
- Счастливы твои духи. Как скоро показалась нам добыча!
Кремень круто оборачивается к говорящему. Лицо его искажено гневом. Старик молча грозит кулаком.
Белуха резвится, не замечая людей. Изогнувшись дугой, животное кувыркается и перекатывается на мелкой волне.
Прячась за бортами, гребцы осторожно подгребают к белухе.
Наконец лоснящееся на солнце длинное туловище появляются у борта лодки.
Со свистом рассекая воздух, гарпун Кремня врезается в бок животного.
Белуха бешено крутится на месте, пытаясь освободиться от засевшего в тело острия.
Обезумевшее от боли животное бьется с такой силой, что может опрокинуть неповоротливую ладью. К счастью для промышленников, белуха то ныряет, то выпрыгивает на поверхность в стороне от лодки. Не отрываясь, следят охотники за мечущимся животным.
Нырнув в последний раз, белуха стремительно удаляется от берега. Все дальше и дальше мелькает среди волн ее порозовевшие от крови бока.
Кремень со стоном и отчаянием выдыхает:
- В море! В море!
Рассвирепевший Кремень выпрямляется во весь рост. Перешагивает через Льока и с размаху бьет провинившегося гребца по лицу с такой силой, что у того носом идет кровь.
Сразу опомнившийся Кремень испуганно смотрит по сторонам и тяжело опускается на свое место.
Провинившийся тщетно зажимает нос обеими ладонями. Кровь заливает его подбородок и грудь.
С соседних лодок с ужасом смотрят на происшедшее.
Не дожидаясь приказания Кремня, гребцы поворачивают лодку и направляют ее к берегу.
Идут к берегу и остальные ладьи.
Кремень сидит, опустив голову и закрыв лицо волосатыми руками, пока дно лодки не врезается в прибрежную гальку.
51. Берег моря. Вечер – утро. Раннее лето
Охотники испуганно переговариваются:
- В первый день – такая беда!
Старый Нюк объясняет молодым:
- По вине одного из сородичей солнце увидело кровь другого сородича!
Чувствуя, что его вине нет оправдания, Главный охотник теряет всю суровость и важность. Он садится на камень и закрывается руками.
Старый Нюк объясняет:
- До очистительного обряда оба считаются нечистыми! Никто не должен к ним прикасаться!
Все обходят стороной Кремня и его гребца.
Старый Нюк распоряжается вместо Кремня. Он велит Льоку:
- Отправляйся на ночь подальше в лес и не возвращаться раньше рассвета. Непосвященный не должен быть свидетелем охотничьего обряда.
С большой неохотой он углубляется в лес. Ночь он проводит под сгнившей лодкой на берегу реки.
Когда утром Льок возвращается к охотникам, об обряде очищения говорят только пять дотлевающих костров, расположенные кругом, от которых тянется вдоль берега полоса дыма.
Кремень, хмурый и сосредоточенный, опять распоряжается, как всегда. Он говорит Льоку:
- Ты хорошо сделал, что пришел пораньше. Не будем терять времени.
52. Открытое море. Лодка Главного охотника. Утро – день. Раннее лето
Лодки снова выходят в море.
Ветра нет, и приходится идти на веслах.
Вначале гребет одна пара гребцов, затем, пока одна отдыхает, гребет другая. Кремень опять сидит на носу, зорко вглядываясь в даль.
Хмурое утро переходит в такой же хмурый тихий день.
Кремень неподвижно сидит на своем месте и с надеждой смотрит вперед.
Один раз вдали бьет вверх струя воды – там плывет кит.
Кремень и гребцы вздрагивают и поворачивают лодку в ту сторону, но кит уходит из залива в открытое море.
Без ветра усталые охотники с трудом догребают до берега к вечеру.
53. Берег моря. Вечер. Раннее лето
Охотники искоса поглядывают на Кремня.
Старый Нюк выступает перед охотниками и констатирует:
- Видно, очистительный обряд не помог. Слишком тяжкий проступок – пролить кровь сородича! Тащите лодки подальше на берег, пусть звери думают, что охотники ушли насовсем, чтобы больше не возвращаться.
И добавляет шепотом:
- Мы решили вернуться в лагерь и через день выйти на промысел снова.
Не жалея сил, охотники волокут тяжелые лодки, будто промысел уже окончен.
В хранилище между скалами они снимают промысловые одежды, глиной и водой смывают охру с лица – и сумрачные возвращаются в свой охотничий лагерь.
54. У охотничьего лагеря. Вечер. Раннее лето
В ворота охотничьего лагеря стучится новая Главная колдунья. К ней выходит Главный охотник. Она говорит ему:
- Видно, на море удачи вам не было?
Кремень сердится и зло отмахивается от старухи.
Колдунья шепчет:
- Я скажу тебе, кто виноват. В стойбище нарушен обычай…
Кремень настораживается:
- Говори!
Старуха торопливо рассказывает:
- Два дня назад мальчонка, сын Искры, в землянке которой живет Ау, выбежал за полог. Не слушая испуганного зова матери, не смевшей двинуться с места, он все утро на зависть другим ребятишкам носился по стойбищу, забавляясь тем, что никто его не ловит.
Глаза Кремня злорадно сверкают в темноте:
- Зови прямо сейчас женщин и детей к Священной скале!
Пряча торжествующую усмешку, Кремень объявляет в лагере:
- Идемте все к порогу. Вы узнаете, кто виноват, что морской зверь ушел из залива.
55. Священная скала. Вечер. Начало лета.
В светлом сумраке северной летней ночи лица и мужчин и женщин кажутся совсем белыми, а вода порога черной.
Никто не смеет сказать ни слова.
Кремень знаком подзывает к себе молоденького охотника и вполголоса что-то ему приказывает. Посланный возвращается, ведя за руку маленького Као. Мальчик с любопытством озирается кругом.
Льок стоит на скале. Он видит, как внизу мечется взволнованный Ау.
Ау кидается к скале, потом подбегает к старому Нюку и что-то горячо шепчет ему, но тот только покачал головой.
Из толпы женщин раздаются рыдания Искры.
Кремень поднимает с земли и подносит к порогу Као, очень довольного, что его взял на руки сам Главный охотник.
Ау бросается навстречу, пытаясь преградить дорогу Кремню. Но старик, высоко подняв ребенка над головой, громко говорит:
- Он виноват и будет наказан. Как ты смеешь восставать против обычаев рода?!
Бэй хватает Ау за плечи и оттаскивает друга в сторону:
- За ослушание на священном месте – такая же страшная кара!
Кремень спокойно подходит к самому краю уступа над порогом, держа в вытянутых руках испуганного мальчика.
Все замирают. Даже рыдания Искры на миг прерываются.
Ясная Зорька с ужасом и ненавистью смотрит на Кремня.
Стараясь перекричать рев воды, старик кричит:
- Возьми, Хозяин порога, ослушника, а нам пошли счастье на промысле!
И разжимает пальцы.
Раздается крик Искры.
Некоторое время все неподвижно стоят на месте.
Потом охотники молча трогаются по тропе к своему лагерю. Позади всех бредет Ау, пошатываясь от горя.
Женщины трогаются к стойбищу, крепко прижимая к себе испуганных ребятишек.
Старухи силой уводят от порога молодую мать.
Льок остается сидеть на скале.
56. Брег моря. Утро. Начало лета.
Охотники снова волокут к морскому берегу тяжелые ладьи, подкатывая под них катки. Другие тащат из потайных мест мачты, весла и паруса, сшитые из нескольких кож.
В это утро дует свежий ветер.
На ладьях поднимают паруса, и те плывут вдоль морского берега на север. Лодки опять расходятся большим полукругом, вперед вырываются легкие челны, шедшие по бокам, в середине плывет ладья Главного охотника, позади – ладья Ау.
В полдень ветер стихает, и гребцы берутся за тяжелые весла.
Медленно движутся лодки по стихающим волнам.
Вдалеке на востоке среди волн белеют спины трех белух. Гребцы налегают на весла.
Ладья Главного охотника отделяется от полукруга лодок и приближается к стаду спокойно игравших животных.
Вырывается вперед и вторая лодка. Старшим на ней – Ау. Напрягая все мышцы, словно готовясь к прыжку, он поднимает свой гарпун.
Белухи по-прежнему перекатываются среди волн.
Обе лодки несутся рядом.
Лодка Ау чуть выдвигается вперед.
Кремень скрежещет зубами от ярости, кося глазом в сторону Ау.
Лодка Ау опережает ладью Главного охотника. Упираясь правым коленом в борт и слегка наклонившись вперед, Ау заносит руку с гарпуном, готовясь послать его в налитую салом белую спину животного.
Не говоря ни слова, Кремень торопливо делает знак гребцам своей лодки. Гребцы послушно задерживают правые весла в воде и сильно загребают левыми. Лодка круто поворачивает, нос ее устремляется наперерез ладье Ау.
Лодки сталкиваются.
От неожиданного удара Ау отклоняется в сторону.
Кремень в это время быстро мечет свой гарпун.
Гарпун только царапает спину белухи. Белуха ныряет в воду.
Почуяв неладное, остальные белухи стремительно скрываются под волнами.
Напрасно ладьи охотников продолжают до вечера бороздить воду. Море остается пустынным. В этот день больше не встречается ни один зверь.
Перед вечером задувает ветер. Начинается шторм. Ладьи охотников подхватывает и несет к берегу.
57. Берег моря. Вечер – утро. Начало лета.
Промокшие и усталые охотники сидят вокруг костра. Старый Нюк говорит:
- Гневаются на нас духи.
С ним соглашаются, косясь на Кремня:
- Гневаются!
Охотники в упор смотрят на Главного охотника, ожидая, что он скажет в свое оправдание. Но Кремень молчит.
Буря не утихает всю ночь.
Все укладываются спать.
Льок спит отдельно.
Старики остаются сидеть у костра. Они о чем-то говорят до утра.
К утру вздыбленные волны начинают успокаиваться.
Утром Льок подходит к охотникам. Кремень громко выкрикивает:
- Слушайте, сородичи!
Он поворачивается к Льоку и спрашивает:
- Скажи, колдун, велят ли твои духи дать морю сладкого мяса?
Кремень оглядывается на остальных:
- Видно, без этого не будет нам удачи.
Льок уже набирает воздуху, чтобы сказать «да», но вовремя замечает тревогу на лицах Ау, Бэя и остальных своих братьев.
Кремень приказывает:
- Нюк, возьми его обереги! Они ему мешают.
Старый Нюк виновато протягивает руку. Льок удивленно оглядывается на охотников. Те напряженно смотрят на Льока. Молодой колдун молча снимает с шеи и передает старому охотнику семь фигурок, закрепленных на кожаных шнурках. Среди них – костяного человечка, главный его оберег.
Кремень нетерпеливо спрашивает у молодого колдуна:
- Теперь скажи нам, что говорят твои духи? Почему бы не дать морю сладкого мяса?
Льок говорит тихо и неуверенно:
- Подожди, духи еще не ответили мне.
Льок вдруг вспоминает: «Мать рассказывала о страшном духе, который живьем глотает людей и называет их "сладким мясом". Так вот что задумал старик!»
Льок медленно и громко произносит:
- Нет! Мои духи не велят давать морю сладкого мяса!
У Кремня перекашивается от злости лицо.
Старый Нюк облегченно улыбается и возвращает Льоку его обереги. Льок по очереди вешает их обратно себе на шею. Последним – поверх остальных – костяного человечка.
«Я тебе отомщу!» - решает Льок. Он поднимает руку и говорит:
- Мои духи сказали другое: «Мы сердиты на Кремня. Он любит себя больше, чем свой род. Мы не будем помогать ему. Пусть он уйдет! Пусть Главным охотником на море будет Ау. Ему мы пошлем большую добычу!»
Кремень гремит, наступая на Льока:
- Меня ли ты смеешь изгонять?!
Но старший брат Льока заслоняет его собой и кричит:
- Разве ты можешь отменять волю духов? Не от них ли зависит наша удача?
Старый Нюк с гневом говорит:
- Уж не забыл ли ты, Главный охотник, древний обычай? Провинившийся перед родом должен отойти в сторону, пока духи не перестанут сердиться. Иди в селение и жди конца промысла!
Старый Нюк обращается к охотникам:
- Так ли сказал я, сородичи?
Охотники разом отвечают, как приговор:
- Да будет так!
Кремень опускает голову. Он подходит к гарпунам, сложенным на берегу, и берет свой гарпун. Он с такой силой бросает его в камень, что не только костяной наконечник разлетается на куски, но переламывается пополам и крепкое древко.
Потом, не глядя ни на кого, Кремень, сгорбленный и словно одряхлевший, нетвердой поступью медленно направляется к лесу.
Охотники начинают готовиться к выходу в море.
Льок, заметив мрачное лицо Ау, подходит к нему и тихонько спрашивает:
- Разве ты не рад, что стал Главным на промысле?
- Кремень никогда не забудет этого, он сумеет погубить меня.
Тогда Льок спрашивает:
- Скажи, Ау, а меня он хотел сегодня погубить?
Ау отвечает чуть слышным шепотом:
- Духи спасли тебя. Прошлым летом так погиб старый колдун. Он долго боролся с волнами, наши лодки ушли далеко, а мы все еще слышали его крики. Но духи послали нам в тот день двух тюленей. А я думаю, мы и так бы убили этих тюленей.
58. Море. День. Начало лета.
Охотники садятся в ладьи.
Ау, а вслед за ним и Льок прыгают в лодку Главного охотника.
Едва только охотники выбираются в море, вдали появляются четыре серебристые струи, нет-нет да взлетающие над поверхностью воды.
Киты!
Киты плывут к ладьям!
Четыре горы жира и мяса приближаются.
Вблизи ладьи Ау бурлит вода. Среди кипящей пены и волн всплывает иссиня-черная, блестящая на солнце спина морского великана. Ау мечет гарпун как раз в тот миг, когда это надо сделать. Наконечник не скользит по гладкой коже, а врезается в спину кита с такой силой, что древко выскакивает из втулки. Привязанный к гарпуну длинный ремень, свернутый кольцами на дне лодки, повинуясь точному движению трех гребцов, вываливается за борт вместе с мешком из тюленьей кожи, туго надутым воздухом.
Раненый кит с разгона несется мимо их ладьи. Он бьет хвостом, вздымая высокие волны. Следуя за мечущимся зверем, далеко в стороне пляшет по гребням надутая пузырем шкура.
Все глядят туда, где бурлит и вспенивается вода и перепрыгивает с волны на волну, то исчезая, то появляясь, заветный поплавок. Сперва кит идет большими кругами, и у людей захватывает дыхание всякий раз, когда он поворачивает в море.
Но вдруг гора жира и мяса еще раз ударяет хвостом, и чудовище несется прямиком к прибрежной отмели. Все лодки поворачивают за ним. Люди, взмахивая веслами, кричат до хрипоты, не помня себя от радости.
Гора жира и мяса с размаху выбрасывается на сушу.
59. Берег моря. День. Начало лета.
Вскоре люди на четвереньках карабкаются на гору жира и мяса, пляшут на огромной спине кита, скользя на мокрой, гладкой коже, скатываются в мелкую воду и снова забираются наверх.
Старый Нюк кричит:
- Мы – сыновья кита! Пока не получим прощения у своего предка за то, что убили его, мы не можем притронуться к нашей добыче!
Его никто не слушает. И Нюк присоединяется к всеобщему ликованию.
60. Берег моря. Вечер. Начало лета.
Едва солнце скрывается за лесом, охотники торопливо разводят большой костер. Потом все укладываются на землю и, притворившись спящими, громко храпят.
От костра к неподвижной громаде кита ползет молодой охотник под куском старой китовой шкуры. Он изображает кита.
Навстречу ему выскакивает Бэй с разрисованным, словно для охоты, лицом. Приплясывая, он начинает колоть копьем «плывущего» по песку «кита». Острие копья действительно царапает «киту» руку, и капли крови проливаются на песок. «Кит» громко кричит. Тут спящие вскакивают и набрасываются с кулаками на разрисованного охотника. Они что было сил вопят:
- Мы не дадим тебе обижать нашего друга кита! Вот тебе, вот тебе за обиду!
Сородичи так увлекаются, их кулаки работают так усердно, что Бэй спешит упасть на землю «замертво». Тогда охотники хватают Бэя за руки и ноги, подносят к самой пасти кита и, раскачивая взад и вперед, громко закричат:
- Вот кто убил тебя. Съешь его за это! Нам не жаль!
Злоключения Бэя на этом не кончаются. Раскачав его еще сильнее, охотники бросают «мертвеца» в море. В этом месте дно песчаное, и Бэй не ломает себе ни руки, ни ноги. Смыв с лица краску, он вылезает на берег и бежил к костру сушиться.
Тем временем сородичи подхватывают раненного Бэем «кита» за руки и ноги, втаскивают его на гору жира и мяса, и, обмазав его китовым салом, кладут на то место, куда вонзился гарпун Ау.
Нюк начинает уговаривать духа предка:
- Дух кита, входи скорее в свое живое тело! Выходи из этой мертвой горы жира и мяса! Мы спустим тебя в море!
Охотники подхватывают:
- Мы пустим тебя в море!
Они швыряют беднягу прямо со спины кита подальше в волны. Тот барахтается на глубоком месте, а сородичи кричат:
- Мы твои друзья, не бойся нас, приходи к нам еще!
61. Берег моря. Утро. Начало лета.
Охотники роют ямы в человеческий рост и укрепляют их жердями, чтобы не осыпаться. Они убирают мясо и жир кита: плотно уложенные куски мяса перекладывают пластами жира. Набив ямы доверху, покрывают их берестой. Затем – плоскими камнями. И сверху засыпают землей.
Вместо толстого слоя жира и мяса на берегу белеют громадные ребра кита.
Охотники довольны:
- Столько ям на зиму! Хватит до весны! Целых две руки пальцев!
Вблизи от старательно заваленных ям охотники складывают столб из плоских камней. Нюк поясняет молодым охотникам:
- Чтобы сразу найти это место зимой, когда все кругом заметет снегом.
62. Берег моря. День. Начало лета.
Потом садятся в ладьи и пускаются в обратный путь на юг, все время держась у берега. Иногда останавливаются, складывают на мысках приметные знаки из камней и плывут дальше.
63. Берег моря. Вечер. Начало лета.
На знакомом берегу охотники вытаскивают лодки из воды.
64. Лагерь охотников. Вечер. Лето.
В центре лагеря охотников полыхает большой костер. В темное небо летят желтые искры. У костра – возбужденные охотники заканчивают рассказ про кита Главному охотнику. Кремень молча выслушивает рассказ до конца и приказывает Ау:
- Принеси гарпун. Ты свое дело сделал. Он тебе больше не нужен.
Ау возражает:
- Ты же разбил свой гарпун о камень.
- Не тот. Другой.
Ау приносит гарпун, который ему дал Кремень в самом начале – кривозубый и изогнутый как старый месяц на небе. Едва глянув на оружие, Кремень снова говорит:
- Не тот. Принеси гарпун, поразивший кита
Ау шепчет:
- Тот гарпун подарили мне духи. Как я отдам его?
Кремень грозно сдвигает брови:
- Я еще Главный охотник! Ты не смеешь ослушаться меня.
Ау твердо отвечает:
- Может, ты разобьешь его, как разбил свой гарпун? Кто знает, какие мысли в твоей голове?
Старик угрожающе повторяет:
- Тебе нет до этого дела, ты должен слушаться!
Ау решительно произносит:
- Нет! Какой охотник отдаст на гибель такое оружие?
Десятки глаз неодобрительно и настороженно смотрят на Кремня.
Наступает долгое молчание.
Кремень его прерывает:
- Двух Главных охотников быть не должно! Это принесет несчастье роду. Пусть завтра наши предки решат, кто из нас двоих Главный!
Глядя в глаза старику, Ау хрипло произносит:
- Пусть будет, как ты говоришь!
Охотники ошарашенно переглядываются.
С испуганным лицом Бэй выскальзывает за ограду лагеря.
65. Лес. Поляна у землянки колдуна. Вечер. Начало лета.
Бэй продирается через кусты и оказывается перед землянкой колдуна:
- Ты здесь, Льок? Выходи! Это я, Бэй!
Из-за полога слышится голос Льока:
- Подожди. Сейчас разожгу очаг.
Бэй – нетерпеливо:
- Потом разожжешь, выходи скорее!
Льок сейчас же откидывает полог и выходит из землянки.
Бэй говорит срывающимся голосом:
- Большая беда! Что делать? Кремень вызвал Ау на суд предков. Безопаснее попасть в лапы к медведю, чем пойти на единоборство с Кремнем.
Льок пугается не меньше брата:
- Старик задавит Ау!
Бэй кричит в отчаянии:
- У него нет выбора. Если он откажется, его назовут трусом и навсегда изгонят из стойбища.
Бэй вдруг хватает Льока за руку:
- Послушай, брат, ведь гарпун – дар Роко. Друг охотников не знает, что замыслил Кремень. Ты расскажи ему, он тогда вступится за Ау…
Льок задумчиво качает головой:
- Не знаю, может ли Роко или… Но ты хорошо сделал, что сейчас же прибежал ко мне. А теперь иди назад, пока не заметили твоей отлучки. Я подумаю.
Бэй с надеждой восклицает:
- Ты хитроумный, ты придумаешь!
И снова бросается через кусты.
Льок кричит ему вслед:
- Тропинка рядом!
В глубокой задумчивости Льок сидит некоторое время на камне перед землянкой.
Из задумчивости его выводит звонкий голос Ясной Зорьки:
- О чем задумался, колдун?
Льок вздрагивает и досадливо морщится:
- Зорька! Тебе нельзя здесь!
- Меня никто не видел, успокойся! Не будь таким трусливым!
Ясная Зорька присаживается рядом и говорит уверенным тоном:
- Я все слышала. И придумала. Надо спешить.
- Куда?
- На маленькое озеро. Помнишь? Где много пиявок.
- Зачем?
- Ты хочешь расправиться с Кремнем?
- Я хочу спасти Ау!
- Ты что, тупой? Он же убил маленького Као! Он должен ответить.
- Но как?
- Ты при мне глупеешь? Или поглупел, когда тут поселился?
- Наверное, из-за тебя!
- Тогда не задавай вопросов. Идем! Мне правда быть нельзя с твоей землянкой даже рядом! Я все расскажу по дороге.
66. Лесное озеро. Ночь. Лето.
Они почти бегом добираются до неглубокого озерка, спрятавшегося в густых зарослях колючего кустарника. Всю дорогу Ясная Зорька что-то с жаром объясняет Льоку, и тот улыбается на ходу и радостно кивает головой.
У озера оба снимают обувь и входят по колени в мутную воду.
Они вздрагивают и морщатся, но терпят.
Через некоторое время оба осторожно выходят на берег.
От ступней до самых колен на их белых телах чернеют присосавшиеся пиявки.
Льок пытается отодрать первую пиявку. Ясная Зорька его останавливает:
- Подожди. Еще немного. Они сами.
Ловкими движениями Ясная Зорька сдирает с ближайшего дерева кусок бересты, усаживается на поваленный ствол и мастерит из бересты небольшой кузовок. Льок с восхищением следит за ней.
Пиявки, насосавшиеся крови, становятся толстыми и начинают сами отваливаться.
Льок и Ясная Зорька аккуратно собирают их в кузовок.
67. Расщелина в скалах. Ночь. Лето.
Быстрыми шагами Льок и Ясная Зорька подходят к месту у скал с промысловой одеждой охотников.
Они оглядываются по сторонам, бесшумно проскальзывают в расщелину и выходят на полянку около приметной ели с раздвоенной вершиной. Льок снимает ветки короб с промысловой одеждой Кремня. Вдвоем с Ясной Зорькой они достают оттуда промысловые одежды мешочки с краской для лица и начинают выдавливать на них кровь из своих пиявок. Они перемазывают всю одежду, убирают ее обратно в короб и подвешивают на место.
68. Стойбище. Поляна между землянками. Раннее утро. Лето.
На рассвете люди начинают выходить из своих землянок, потревоженные непонятными звуками.
Посреди стойбища сидит колдун в ритуальной одежде – раскачивается, разводит руками и заунывным голосом сзывает сородичей.
Скоро позади колдуна собирается целая толпа. Заглянуть в лицо колдуну никто не смеет.
Льок долго бормочет что-то непонятное, потом оборачивается с закрытыми глазами к женщинам, говорит:
- Скорее зовите охотников! Беда близко.
Женщины посылают резвого мальчишку в охотничий лагерь.
Приходят охотники во главе с Кремнем.
Колдун, по-прежнему не открывая глаз, начинает быстро говорить:
- Вижу много зверя в лесу, много птицы на скалах, много рыбы в реке… Духи сулят удачу роду, но рядом стоит беда!
Льок опять бормочет что-то непонятное, потом вскакивает, таращит глаза, словно видит что-то ужасное, и обеими руками начинает от кого-то отмахиваться. Выкрикивает:
- Кровавый Хоро? Ты пришел к нам?
Люди отшатываются от колдуна. Льок начинает быстро-быстро бормотать:
- Страшнее Хоро нет на свете! Когда он приходит, вымирают все! Кожа покрывается черными пятнами. Люди гибнут, как мухи осенью. Из всех духов только Хоро являлся как человек и в человеческой одежде. Никто не догадывается, что это не человек, а злой дух. Пока кровь загубленных жертв не выступит пятнами на его одежде.
Льок взмахивает руками и начинает громко голосить:
- Вижу, вижу страшного Хоро! Он хочет пожрать всех мужчин, всех женщин, всех детей! Но Друг охотников сильнее его! Помоги нам, Роко! Скажи, что делать?
Льок замолкает, словно к чему-то прислушиваясь, потом поднимает руки, как делают колдуны, передавая сородичам волю духов, и провозглашает:
- Роко сейчас сказал мне: «Пусть охотники наденут промысловые одежды и раскрасятся как для охоты, и я покажу им Кровавого Хоро».
69. Расщелина в скалах. Утро. Лето.
Не заходя в лагерь, прямо с поляны у стойбища, охотники идут к хранилищу промысловой одежды в расщелине между скал. Кремень, угрюмый больше обычного, тяжело ступает впереди всех.
У хранилища охотники гуськом входят в расщелину.
Льок остается один. Он садится у скалы и напряженно прислушивается.
Сначала в хранилище стоит тишина.
Потом кто-то вскрикивает.
Крик подхватывают многие голоса.
Вскоре мимо Льока, не замечая его, пробегают охотники. Руки у многих окровавлены. Среди бежавших нет только Кремня.
Льок с облегчением произносит:
- Ау спасен!
70. Стойбище. Поляна между землянками. День. Лето.
Охотники наперебой хвастаются перед женщинами, рассказывая, как они расправились с Кровавым Хоро и спасли стойбище от страшной беды.
- Открываю глаза – и вижу под елью Кровавого Хоро!
- Хоро был огромный как Кремень!
- И одежда – в кровавых пятнах!
Женщины округляют глаза от ужаса. Самые смелые спрашивают:
- А куда делся старый Кремень?
- И почему Кровавый Хоро был так похож на Главного охотника?
К соплеменникам подходит Льок. Он объясняет любопытствующим:
- Духи сказали мне: «Кровавый Хоро похитил Кремня. Он принял его образ и стал жить среди нас».
Льок находит глазами Ясную Зорьку. Та кивает ему головой и скрывает рукою улыбку.
Сородичи удовлетворенно кивают:
- Так, так!
- С какого же времени страшный Хоро мог поселиться в стойбище?
- Давненько, наверно!
- Пролил кровь сородича в ладье на промысле, конечно, Кровавый Хоро!
- Он хотел разгневать духов моря и обречь людей на голод.
Кто-то из женщин говорит:
- Никогда человек не бросил бы ребенка в поток! Это мог сделать только злой дух!
Старухи говорят:
- Кровавый Хоро принял образ Главного охотника очень давно! Мы уже постарели и потеряли силу, а Кремень не стареет, значит, он не человек!
Охотники наперебой вспоминают:
- Посылал на промысел в мороз и бурю!
- За малейшее ослушание грозил раздавить своими страшными руками!
- Не может быть такой силы у человека!
В итоге соплеменники приходят к однозначному выводу. Главная колдунья объявляет приговор:
- Кровавый Хоро – враг всех людей – принял облик Главного охотника!
71. Стойбище. Ночь. Лето.
Колдуньи от заката до восхода солнца жгут костры из можжевельника.
Языки пламени, бледные в полусумраке белой ночи, опоясывают поляну, где темнеют бугры землянок. Прижатый к земле ночной сыростью, дым синеватой пеленой пластается над землянками.
Старухи колдуньи с размалеванными лицами сами похожи на духов. Они без устали расхаживают от костра к костру, ударяя костяной колотушкой по коже, натянутой на рябиновый обруч. Гулкая дробь бубнов сливается с воплями старух:
- Бе-да! Бе-да! Бе-да! Бойтесь беды!
Матери безжалостно тормошат детей, не давая им задремать. Маленькие дети громко плачут.
Из-за высокой ограды охотничьего лагеря до стойбища через лес доносятся раскаты боевых песен.
Нестройный гул бубнов, детского плача, заклинаний старух, низких басистых голосов охотников поднимается над окутанным дымом селением.
72. Лес. Перед землянкой колдуна. Ночь. Лето.
Все эти звуки тревожно бродят по лесу, и Льок слушает их в одиночестве своей землянки и повторят как заклинание:
- Хитроумный Льок спас друга от неминуемой смерти! Льок спас друга!
И неуверенно улыбается.
Звонкий голосок из темноты ему напоминает:
- Врешь, колдун! Ты не один одолел дикаря!
ПОСВЯЩЕНИЕ
37. Лес. Лагерь охотников. Утро. Начало лета.
Охотники выходят из стойбища во главе с Кремнем. Они несут с собой свое охотничье снаряжение – стрелы, луки, копья и дротики, а так же запас одежды, завернутый в шкуры.
Вслед им смотрят женщины. Некоторые из них смахивают непрошеную слезу.
Охотники быстро проходят через небольшой лес и один за другим проходят за высокий глухой частокол своего лагеря. Ворота за ними закрываются.
Через какое-то время ворота приоткрываются. Оттуда выходит Бэй и припускает бегом обратно в сторону стойбища.
38. Стойбище. День. Начало лета.
Не доходя до крайних землянок, Бэй становится на пригорок, прикладывает ладони ко рту и во весь голос выкрикивает одно имя за другим:
- Мэку! Тибу! Зиу!
Из землянок выскакивают юноши и с радостными лицами бегут к посланцу.
39. Лес. Землянка колдуна. День. Начало лета.
Бэй кричит так громко, что его зов долетает до одинокого жилища колдуна. Льок прислушивается. Он встает с камня и бежит к стойбищу.
40. Стойбище. День. Начало лета.
Льок останавливается недалеко от Бэя.
Бэй говорит собравшимся вокруг него юношам:
- Главный охотник велит вам сегодня вечером прийти в лагерь охотников. Сегодня произойдет торжественный обряд посвящения в охотники. Пришел ваш черед!
Юноши прыгают от радости и вопят.
Льок стоит в сторонке и грустно улыбается.
Бэй старается говорить серьезным голосом:
- Это самый значительный день в вашей жизни. Вы будете вспоминать о нем даже в глубокой старости. Мы вас ждем вечером!
Взволнованные юноши разбегаются по стойбищу.
Бэй подходит к брату. Льок стоит с опущенной головой. Бэй говорит, пытаясь как-то утешить:
- Ничего. Ведь ты помогаешь нам охотиться, когда просишь у духов, чтобы наша охота была удачной.
Льок спрашивает:
- А как их будут посвящать?
Бэй говорит с упреком:
- Зачем ты спрашиваешь про то, чего тебе нельзя знать? Разве я могу выдавать тебе тайны братьев-охотников? Ты же не можешь рассказать мне, как беседуешь с Роко.
Братья немного стоят молча. Потом Бэй говорит:
- Кремень меня ждет.
Он торопливо направляется в сторону охотничьего лагеря.
Льок тихо говорит ему вслед:
- Знал бы ты, что я ни разу не видел духов, не говорил бы так!
41. Лес. Лагерь охотников. Вечер. Начало лета.
Вечером Льок потихоньку подкрадывается к лагерю охотников.
Лагерь стоит на большой поляне, очищенной от всякой растительности.
Чуть подальше стеной стоит лес.
Как раз напротив входа в лагерь темнеет огромная ель.
Льок забирается на дерево. Но как ни пристраивается на дереве, кроме отблеска больших костров он ничего не видит.
Торжество начинается. Из-за ограды доносятся глухие, однообразные удары колотушек о бубен, потом раздается пение. Охотники в песнях кого-то благодарят и что-то обещают.
Потом наступает тишина.
Вдруг кто-то пронзительно кричит.
Не успевают вопли смолкнуть, как за оградой сердито поют короткую песню, ворота чуть-чуть приоткрываются, из них вылетает голый человек и шлепается на землю. Вслед упавшему прилетает его одежда.
В щель высовывается голова Кремня. Он гневно кричит:
- Твое место среди женщин и детей! Лепи с ними горшки, пока не научишься терпеть боль, как настоящий мужчина.
И ворота захлопываются.
Изгнанный подросток всхлипывает, натягивает одежду и понуро бредет к стойбищу.
В лагере опять бьют колотушками по бубну – быстро и весело
Распахиваются ворота, и из лагеря выбегают люди в масках из бересты и меха. Они побегают мимо ели, на которой сидит Льок, и скрываются в лесу.
Льок сползает с дерева и крадется за охотниками.
42. Лес. Ночь. Начало лета.
Охотники спускаются к ручью. Из-за ствола толстого дерева Льок видит, что посвящаемые смывают с себя глину, которой перемазаны их лица и начинают надевать новую одежду, которую им подает Главный охотник.
Одевшись, юноши выстраиваются в ряд перед Кремнем. Он вручает каждому копье, дротик и лук. Главный охотник отдает какое-то приказание, и посвященные вдруг припадают к земле и бесшумно ползут, будто подбираются к зверю. Старшие осторожно ступают рядом, прислушиваясь, достаточно ли тихо пробираются молодые.
Как на беду, они ползут прямо на Льока!
Он отступает за другой ствол. В это время под ногой у него громко трескает ветка. Льок поворачивается и бросается бежать, пригибаясь и стараясь скрываться за кустами и деревьями.
Сзади раздаются крики:
- Зверь! Зверь!
И топот множества ног.
Мимо Льока со свистом пролетает копье, пущенное наугад в сумраке ночи.
Льок бежит со всех сил, но топот неумолимо приближается.
Тогда Льок надвигает на лицо малахай, скорчивается, как только может, и медленно выходит на открытое место.
Он поворачивается к преследователям, вскидывает руки и грозит кулаками.
Топот в лесу моментально стихает.
В наступившей тишине раздается чей-то возглас, не то испуганный, не то радостный:
- Роко!
Льок разжимает пальцы и взмахивает несколько раз руками, как бы приказывая не приближаться к нему.
Охотники послушно поворачивают назад, тихо переговариваясь:
- Никогда еще Роко нам не показывался!
- Это счастливое предзнаменование!
- В этом году будет очень хороший промысел!
КРОВАВЫЙ ХОРО
43. Лагерь охотников. Утро. Начало лета.
Охотники получают от Кремня новые орудия. Ау берет из рук Кремня новый костяной гарпун, рассматривает его со всех сторон и протягивает обратно Главному охотнику:
- Разве таким гарпуном попадешь в зверя? Дай мне другой.
- Для тебя и этот хорош! Бери, другого ты не получишь.
44. Лес. Поляна. Утро. Начало лета.
Ау мечет кривой гарпун в поросшую мхом болотную кочку – и никак не может попасть в цель!
45. Священная скала. Утро. Начало лета.
Льок заканчивает высекать на Священной скале мужчину с заячьей головой, который ведет за руку ребенка.
За его действиями наблюдает Ау. Он озабочен и говорит опечалено:
- Пора тебе выбивать на скале белуху и кита.
Льок смотрит на него внимательно и спрашивает:
- Что случилось?
- Скоро большая морская охота.
- Так попроси у Роко удачи!
Ау вздыхает и машет рукой:
- Она мне не поможет. Смотри, какой гарпун дал мне Кремень!
Он демонстрирует Льоку кривозубый костяной гарпун, изогнутый как серп старой луны.
- Если я не добуду морского зверя, то на всю жизнь останусь простым гребцом. В этот лов наступило мое испытание. А таким разве можно попасть?
Он потрясает кривым гарпуном. Льок хитро смотрит на друга и подмигивает:
- Не печалься! Роко поможет!
Ау качает головой и отправляется в лагерь охотников.
Льок спрыгивает со скалы и торопится в лес, к своей землянке.
46. Священная скала. Утро. Начало лета.
Охотники толпятся у подножия Священной скалы у порога Шойрукши, с любопытством рассматривают новые большие изображения: белуху и кита.
Льок появляется у скалы в своем колдовском наряде и говорит нараспев:
- Духи велели выбить на скале тех, кого охотники увидят на море. Они сказали, что завтра пора выходить на промысел.
Льок сделал изображения белухи и кита на скале очень большими. В них попадает брошенная каждым охотником церемониальная дубинка колдуна.
Охотники радуются:
- Верно, будет богатая добыча!
После окончания колдовской церемонии Льок поднимает руки и громко говорит:
- Слушайте, охотники! Вчера ко мне приходил горбатый Роко и принес подарок. Он велел его отдать тому, кто в этот раз впервые будет метать гарпун. Скажи, Главный охотник, как его имя?
Кремень хмурится и говорит неохотно:
- Это Ау.
Льок торжественно произносит:
- Подойди сюда, Ау! Стань рядом со мной и протяни руку к другу охотников Роко.
Льок кладет великолепный костяной гарпун на ладонь Ау и произносит:
- Бери дар Друга охотников!
Охотники, позабыв, что они на священном месте, толпятся вокруг Ау, шумят, как малолетки, отталкивают друг друга, чтобы получше рассмотреть дар духов.
Кремень багровеет от злости. Голос Главного охотника гремит:
- Никто не смеет нарушать обычай! Оружие получают только из моих рук.
Не помня себя от гнева, Кремень тянется к гарпуну и приказывает Ау:
- Брось его в порог!
Ау судорожно прижимает оружие к груди. По толпе охотников пробегает ропот:
- Как можно?
- Загубить такой замечательный гарпун!
Льок выкрикивает:
- Это же дар духов! Неужели ты хочешь навлечь на охотников их гнев?
Охотники одобрительно качают головами:
- Разве можно противиться духам?
Старый Нюк шагает к Кремню и говорит:
- Хочешь поменять милость духов на их гнев перед морской охотой?
Кремень молча сдается и отступает назад.
Охотники расходятся.
У скалы остаются только Кремень и молодой колдун. Льок спрашивает:
- Друг охотников Роко не говорил тебе, что меня надо посвятить в охотники? Все колдуны у нас были старые. Я – молодой. Ноги у меня быстрые, руки сильные.
Кремень отвечает:
- Нет. Охотником ты быть не можешь, тебе нельзя знать наших тайн.
Он склоняется к Льоку и добавляет, глядя на него сверху страшными глазами:
- Умрешь – все расскажешь зверям!
47. Лес. Поляна. Утро. Начало лета.
Ау мечет новый гарпун в поросшую мхом болотную кочку – и всякий раз надежно поражает цель!
48. Стойбище. Вечер-утро. Начало лета
Хозяйки стойбища, ведающие припасами, из своих землянок раздают женщинам запасы сушеной рыбы и вяленые гусиные грудки, приговаривают:
- Запасайте побольше еды и питья. Кто знает, сколько пробудут охотники в море?
Дети таскают воду с реки и наполняют ею посуду в землянках. В стойбище – напряженная суета. Нет ни обычной женской болтовни, ни криков детей.
- Все должны неподвижно и тихо пролежать в своих землянках до конца охоты!
С первыми лучами солнца женщины залезают в спальные мешки и крепко прижимают к себе ребятишек. Тихий шепот слышится в землянках за опущенными на входное отверстие пологами — это матери терпеливо перечисляют детям запреты, нарушить которые значит навлечь беду на охотников.
Стойбище словно вымирает.
Вороны смело разгуливают и роются среди отбросов.
49. Лес. Лагерь охотников – раздевалка – берег моря. Утро. Начало лета
Охотники снимают с себя всю одежду и тайком, будто прячась от врага, один за другим выскальзывают за ограду. Совсем обнаженные, поеживаясь от утренней прохлады, они идут по лесу, не смея даже отмахиваться от налетевшей на них тучи комаров.
По знаку Кремня, Бэй отделяется от вереницы охотников и быстро бежит к землянке колдуна. Издали он бросает несколько камешков в опущенный полог. Льок тотчас же выходит. Увидев, что на Бэе нет одежды, Льок начинает торопливо стаскивать с себя кухлянку. Но Бэй машет на него руками – не надо! Льок кивает головой – понял!
Бэй приводит брата на полянку, где их поджидают охотники.
Все трогаются в путь.
Солнце стоит уже высоко.
Впервые Льок видит на теле бывалых охотников белеющие рубцы от медвежьих когтей и темные следы от удара лосиного рога или укуса хищного зверя. Особенно много рубцов на теле Кремня — видно, старик за свою долгую жизнь не раз схватывался один на один со зверем.
Бесшумно, будто их подстерегает враг, крались они между кустами и деревьями, стараясь, чтобы под ногою не хрустнул сучок, не сдвинулся камешек.
Они доходят до отвесных скал. В одном месте в скалах оказывается расщелина.
Кремень велит Льоку ждать и исчезает в этой узкой расщелине.
За ним проскальзывают охотники.
Сначала Льок присаживается под деревом, потом тихонько подползает к щели. Осторожно раздвинув кусты, прикрывающие проход между скалами, он видит небольшую поляну и на ней почерневшие от старости ели.
На мохнатых ветвях висят берестяные короба. Под одной из елей, стоявшей немного в стороне, желтеет могучее тело Кремня. Это дерево легко запоминается по раздвоенной верхушке. Зажмуривши глаза, старик натягивает на себя охотничью одежду.
Под другими деревьями одевались остальные охотники. Глаза их тоже были закрыты, губы шевелились, видно, они шептали заклинания. Те, кто уже успел одеться, разрисовывали себе лица краской из глиняных горшков.
Льок отползает обратно и, грустный, усаживается под деревом.
Вскоре один за другим возвращаются охотники в непромокаемой промысловой одежде из рыбьей кожи. Лица их размалеваны охрой до неузнаваемости.
Снова все трогаются в путь и скоро выходят на место.
Между стволами сосен видно, как совсем близко искрится на солнце морская рябь. Тяжелые лодки стоят наготове. Охотники волокут их к морю, подкладывая под днища заранее приготовленные катки из тонких стволов.
Молодые охотники тащат припрятанные в потайных местах вставные мачты, весла и паруса, сшитые из кусков кожи. Радостное оживление сверстников передалось и Льоку, ему также хочется вместе с ними сталкивать лодки в воду, ставить мачты. Он уже хватается за борт ближайшей лодки, но Кремень грозным окриком останавливает:
- Не забывай, ты колдун, а не охотник!
Льок с досадой отходит в сторону.
Лодки качаются у берега на легкой волне, охотники начинают рассаживаться. Льок направляется к лодке, в которую прыгнул Ау, но тут снова раздается голос Главного охотника:
- Колдун поедет со мной!
Льоку приходится сесть в ладью Кремня.
50. Открытое море. Лодка Главного охотника. День. Раннее лето
Кремень привязывает на мачту поперечную жердь с прикрепленным к ней парусом. Парус надувается, ладья вздрагивает и рвется в море.
Дует попутный ветер, и четырем гребцам, сидевшим на дне лодки, нечего делать. Лишь один из них держит шест с прикрепленным к нему нижним краем паруса и, отклоняя его то в одну, то в другую сторону, направляет ладью туда, куда знаками показывает Кремень. Он сидит на носу лодки, прижимаясь грудью к борту. Приставив ко лбу ладонь и жмурясь от мерцающей ряби, он зорко смотрит вдаль. Рядом – прикрытый оленьей шкурой – метательный гарпун с кособоким, хотя и старательно отточенным наконечником. К нему привязан свернутый в большое кольцо длинный, тонкий ремень и туго надутый воздухом пузырь из цельной шкуры тюленя.
Ладьи идут широким полукругом. Посредине – лодка Кремня. Рядом, держась чуть позади, идет ладья, на носу которой сидит Ау.
Изредка с криком проносятся большие чайки, широко раскинув изогнутые крылья. Люди провожали их недовольными взглядами: чайка может все высмотреть и рассказать морским животным.
Вдруг Кремень весь напрягается и быстро сует руку под оленью шкуру. Льок видит как невдалеке что-то ярко-белое перекатывается по воде и исчезает в брызгах. Кремень шепчет:
- Белый червь!
Вскоре белое пятно снова мелькает на воде. Животное приближается к ним.
Один из гребцов говорит Льоку:
- Счастливы твои духи. Как скоро показалась нам добыча!
Кремень круто оборачивается к говорящему. Лицо его искажено гневом. Старик молча грозит кулаком.
Белуха резвится, не замечая людей. Изогнувшись дугой, животное кувыркается и перекатывается на мелкой волне.
Прячась за бортами, гребцы осторожно подгребают к белухе.
Наконец лоснящееся на солнце длинное туловище появляются у борта лодки.
Со свистом рассекая воздух, гарпун Кремня врезается в бок животного.
Белуха бешено крутится на месте, пытаясь освободиться от засевшего в тело острия.
Обезумевшее от боли животное бьется с такой силой, что может опрокинуть неповоротливую ладью. К счастью для промышленников, белуха то ныряет, то выпрыгивает на поверхность в стороне от лодки. Не отрываясь, следят охотники за мечущимся животным.
Нырнув в последний раз, белуха стремительно удаляется от берега. Все дальше и дальше мелькает среди волн ее порозовевшие от крови бока.
Кремень со стоном и отчаянием выдыхает:
- В море! В море!
Рассвирепевший Кремень выпрямляется во весь рост. Перешагивает через Льока и с размаху бьет провинившегося гребца по лицу с такой силой, что у того носом идет кровь.
Сразу опомнившийся Кремень испуганно смотрит по сторонам и тяжело опускается на свое место.
Провинившийся тщетно зажимает нос обеими ладонями. Кровь заливает его подбородок и грудь.
С соседних лодок с ужасом смотрят на происшедшее.
Не дожидаясь приказания Кремня, гребцы поворачивают лодку и направляют ее к берегу.
Идут к берегу и остальные ладьи.
Кремень сидит, опустив голову и закрыв лицо волосатыми руками, пока дно лодки не врезается в прибрежную гальку.
51. Берег моря. Вечер – утро. Раннее лето
Охотники испуганно переговариваются:
- В первый день – такая беда!
Старый Нюк объясняет молодым:
- По вине одного из сородичей солнце увидело кровь другого сородича!
Чувствуя, что его вине нет оправдания, Главный охотник теряет всю суровость и важность. Он садится на камень и закрывается руками.
Старый Нюк объясняет:
- До очистительного обряда оба считаются нечистыми! Никто не должен к ним прикасаться!
Все обходят стороной Кремня и его гребца.
Старый Нюк распоряжается вместо Кремня. Он велит Льоку:
- Отправляйся на ночь подальше в лес и не возвращаться раньше рассвета. Непосвященный не должен быть свидетелем охотничьего обряда.
С большой неохотой он углубляется в лес. Ночь он проводит под сгнившей лодкой на берегу реки.
Когда утром Льок возвращается к охотникам, об обряде очищения говорят только пять дотлевающих костров, расположенные кругом, от которых тянется вдоль берега полоса дыма.
Кремень, хмурый и сосредоточенный, опять распоряжается, как всегда. Он говорит Льоку:
- Ты хорошо сделал, что пришел пораньше. Не будем терять времени.
52. Открытое море. Лодка Главного охотника. Утро – день. Раннее лето
Лодки снова выходят в море.
Ветра нет, и приходится идти на веслах.
Вначале гребет одна пара гребцов, затем, пока одна отдыхает, гребет другая. Кремень опять сидит на носу, зорко вглядываясь в даль.
Хмурое утро переходит в такой же хмурый тихий день.
Кремень неподвижно сидит на своем месте и с надеждой смотрит вперед.
Один раз вдали бьет вверх струя воды – там плывет кит.
Кремень и гребцы вздрагивают и поворачивают лодку в ту сторону, но кит уходит из залива в открытое море.
Без ветра усталые охотники с трудом догребают до берега к вечеру.
53. Берег моря. Вечер. Раннее лето
Охотники искоса поглядывают на Кремня.
Старый Нюк выступает перед охотниками и констатирует:
- Видно, очистительный обряд не помог. Слишком тяжкий проступок – пролить кровь сородича! Тащите лодки подальше на берег, пусть звери думают, что охотники ушли насовсем, чтобы больше не возвращаться.
И добавляет шепотом:
- Мы решили вернуться в лагерь и через день выйти на промысел снова.
Не жалея сил, охотники волокут тяжелые лодки, будто промысел уже окончен.
В хранилище между скалами они снимают промысловые одежды, глиной и водой смывают охру с лица – и сумрачные возвращаются в свой охотничий лагерь.
54. У охотничьего лагеря. Вечер. Раннее лето
В ворота охотничьего лагеря стучится новая Главная колдунья. К ней выходит Главный охотник. Она говорит ему:
- Видно, на море удачи вам не было?
Кремень сердится и зло отмахивается от старухи.
Колдунья шепчет:
- Я скажу тебе, кто виноват. В стойбище нарушен обычай…
Кремень настораживается:
- Говори!
Старуха торопливо рассказывает:
- Два дня назад мальчонка, сын Искры, в землянке которой живет Ау, выбежал за полог. Не слушая испуганного зова матери, не смевшей двинуться с места, он все утро на зависть другим ребятишкам носился по стойбищу, забавляясь тем, что никто его не ловит.
Глаза Кремня злорадно сверкают в темноте:
- Зови прямо сейчас женщин и детей к Священной скале!
Пряча торжествующую усмешку, Кремень объявляет в лагере:
- Идемте все к порогу. Вы узнаете, кто виноват, что морской зверь ушел из залива.
55. Священная скала. Вечер. Начало лета.
В светлом сумраке северной летней ночи лица и мужчин и женщин кажутся совсем белыми, а вода порога черной.
Никто не смеет сказать ни слова.
Кремень знаком подзывает к себе молоденького охотника и вполголоса что-то ему приказывает. Посланный возвращается, ведя за руку маленького Као. Мальчик с любопытством озирается кругом.
Льок стоит на скале. Он видит, как внизу мечется взволнованный Ау.
Ау кидается к скале, потом подбегает к старому Нюку и что-то горячо шепчет ему, но тот только покачал головой.
Из толпы женщин раздаются рыдания Искры.
Кремень поднимает с земли и подносит к порогу Као, очень довольного, что его взял на руки сам Главный охотник.
Ау бросается навстречу, пытаясь преградить дорогу Кремню. Но старик, высоко подняв ребенка над головой, громко говорит:
- Он виноват и будет наказан. Как ты смеешь восставать против обычаев рода?!
Бэй хватает Ау за плечи и оттаскивает друга в сторону:
- За ослушание на священном месте – такая же страшная кара!
Кремень спокойно подходит к самому краю уступа над порогом, держа в вытянутых руках испуганного мальчика.
Все замирают. Даже рыдания Искры на миг прерываются.
Ясная Зорька с ужасом и ненавистью смотрит на Кремня.
Стараясь перекричать рев воды, старик кричит:
- Возьми, Хозяин порога, ослушника, а нам пошли счастье на промысле!
И разжимает пальцы.
Раздается крик Искры.
Некоторое время все неподвижно стоят на месте.
Потом охотники молча трогаются по тропе к своему лагерю. Позади всех бредет Ау, пошатываясь от горя.
Женщины трогаются к стойбищу, крепко прижимая к себе испуганных ребятишек.
Старухи силой уводят от порога молодую мать.
Льок остается сидеть на скале.
56. Брег моря. Утро. Начало лета.
Охотники снова волокут к морскому берегу тяжелые ладьи, подкатывая под них катки. Другие тащат из потайных мест мачты, весла и паруса, сшитые из нескольких кож.
В это утро дует свежий ветер.
На ладьях поднимают паруса, и те плывут вдоль морского берега на север. Лодки опять расходятся большим полукругом, вперед вырываются легкие челны, шедшие по бокам, в середине плывет ладья Главного охотника, позади – ладья Ау.
В полдень ветер стихает, и гребцы берутся за тяжелые весла.
Медленно движутся лодки по стихающим волнам.
Вдалеке на востоке среди волн белеют спины трех белух. Гребцы налегают на весла.
Ладья Главного охотника отделяется от полукруга лодок и приближается к стаду спокойно игравших животных.
Вырывается вперед и вторая лодка. Старшим на ней – Ау. Напрягая все мышцы, словно готовясь к прыжку, он поднимает свой гарпун.
Белухи по-прежнему перекатываются среди волн.
Обе лодки несутся рядом.
Лодка Ау чуть выдвигается вперед.
Кремень скрежещет зубами от ярости, кося глазом в сторону Ау.
Лодка Ау опережает ладью Главного охотника. Упираясь правым коленом в борт и слегка наклонившись вперед, Ау заносит руку с гарпуном, готовясь послать его в налитую салом белую спину животного.
Не говоря ни слова, Кремень торопливо делает знак гребцам своей лодки. Гребцы послушно задерживают правые весла в воде и сильно загребают левыми. Лодка круто поворачивает, нос ее устремляется наперерез ладье Ау.
Лодки сталкиваются.
От неожиданного удара Ау отклоняется в сторону.
Кремень в это время быстро мечет свой гарпун.
Гарпун только царапает спину белухи. Белуха ныряет в воду.
Почуяв неладное, остальные белухи стремительно скрываются под волнами.
Напрасно ладьи охотников продолжают до вечера бороздить воду. Море остается пустынным. В этот день больше не встречается ни один зверь.
Перед вечером задувает ветер. Начинается шторм. Ладьи охотников подхватывает и несет к берегу.
57. Берег моря. Вечер – утро. Начало лета.
Промокшие и усталые охотники сидят вокруг костра. Старый Нюк говорит:
- Гневаются на нас духи.
С ним соглашаются, косясь на Кремня:
- Гневаются!
Охотники в упор смотрят на Главного охотника, ожидая, что он скажет в свое оправдание. Но Кремень молчит.
Буря не утихает всю ночь.
Все укладываются спать.
Льок спит отдельно.
Старики остаются сидеть у костра. Они о чем-то говорят до утра.
К утру вздыбленные волны начинают успокаиваться.
Утром Льок подходит к охотникам. Кремень громко выкрикивает:
- Слушайте, сородичи!
Он поворачивается к Льоку и спрашивает:
- Скажи, колдун, велят ли твои духи дать морю сладкого мяса?
Кремень оглядывается на остальных:
- Видно, без этого не будет нам удачи.
Льок уже набирает воздуху, чтобы сказать «да», но вовремя замечает тревогу на лицах Ау, Бэя и остальных своих братьев.
Кремень приказывает:
- Нюк, возьми его обереги! Они ему мешают.
Старый Нюк виновато протягивает руку. Льок удивленно оглядывается на охотников. Те напряженно смотрят на Льока. Молодой колдун молча снимает с шеи и передает старому охотнику семь фигурок, закрепленных на кожаных шнурках. Среди них – костяного человечка, главный его оберег.
Кремень нетерпеливо спрашивает у молодого колдуна:
- Теперь скажи нам, что говорят твои духи? Почему бы не дать морю сладкого мяса?
Льок говорит тихо и неуверенно:
- Подожди, духи еще не ответили мне.
Льок вдруг вспоминает: «Мать рассказывала о страшном духе, который живьем глотает людей и называет их "сладким мясом". Так вот что задумал старик!»
Льок медленно и громко произносит:
- Нет! Мои духи не велят давать морю сладкого мяса!
У Кремня перекашивается от злости лицо.
Старый Нюк облегченно улыбается и возвращает Льоку его обереги. Льок по очереди вешает их обратно себе на шею. Последним – поверх остальных – костяного человечка.
«Я тебе отомщу!» - решает Льок. Он поднимает руку и говорит:
- Мои духи сказали другое: «Мы сердиты на Кремня. Он любит себя больше, чем свой род. Мы не будем помогать ему. Пусть он уйдет! Пусть Главным охотником на море будет Ау. Ему мы пошлем большую добычу!»
Кремень гремит, наступая на Льока:
- Меня ли ты смеешь изгонять?!
Но старший брат Льока заслоняет его собой и кричит:
- Разве ты можешь отменять волю духов? Не от них ли зависит наша удача?
Старый Нюк с гневом говорит:
- Уж не забыл ли ты, Главный охотник, древний обычай? Провинившийся перед родом должен отойти в сторону, пока духи не перестанут сердиться. Иди в селение и жди конца промысла!
Старый Нюк обращается к охотникам:
- Так ли сказал я, сородичи?
Охотники разом отвечают, как приговор:
- Да будет так!
Кремень опускает голову. Он подходит к гарпунам, сложенным на берегу, и берет свой гарпун. Он с такой силой бросает его в камень, что не только костяной наконечник разлетается на куски, но переламывается пополам и крепкое древко.
Потом, не глядя ни на кого, Кремень, сгорбленный и словно одряхлевший, нетвердой поступью медленно направляется к лесу.
Охотники начинают готовиться к выходу в море.
Льок, заметив мрачное лицо Ау, подходит к нему и тихонько спрашивает:
- Разве ты не рад, что стал Главным на промысле?
- Кремень никогда не забудет этого, он сумеет погубить меня.
Тогда Льок спрашивает:
- Скажи, Ау, а меня он хотел сегодня погубить?
Ау отвечает чуть слышным шепотом:
- Духи спасли тебя. Прошлым летом так погиб старый колдун. Он долго боролся с волнами, наши лодки ушли далеко, а мы все еще слышали его крики. Но духи послали нам в тот день двух тюленей. А я думаю, мы и так бы убили этих тюленей.
58. Море. День. Начало лета.
Охотники садятся в ладьи.
Ау, а вслед за ним и Льок прыгают в лодку Главного охотника.
Едва только охотники выбираются в море, вдали появляются четыре серебристые струи, нет-нет да взлетающие над поверхностью воды.
Киты!
Киты плывут к ладьям!
Четыре горы жира и мяса приближаются.
Вблизи ладьи Ау бурлит вода. Среди кипящей пены и волн всплывает иссиня-черная, блестящая на солнце спина морского великана. Ау мечет гарпун как раз в тот миг, когда это надо сделать. Наконечник не скользит по гладкой коже, а врезается в спину кита с такой силой, что древко выскакивает из втулки. Привязанный к гарпуну длинный ремень, свернутый кольцами на дне лодки, повинуясь точному движению трех гребцов, вываливается за борт вместе с мешком из тюленьей кожи, туго надутым воздухом.
Раненый кит с разгона несется мимо их ладьи. Он бьет хвостом, вздымая высокие волны. Следуя за мечущимся зверем, далеко в стороне пляшет по гребням надутая пузырем шкура.
Все глядят туда, где бурлит и вспенивается вода и перепрыгивает с волны на волну, то исчезая, то появляясь, заветный поплавок. Сперва кит идет большими кругами, и у людей захватывает дыхание всякий раз, когда он поворачивает в море.
Но вдруг гора жира и мяса еще раз ударяет хвостом, и чудовище несется прямиком к прибрежной отмели. Все лодки поворачивают за ним. Люди, взмахивая веслами, кричат до хрипоты, не помня себя от радости.
Гора жира и мяса с размаху выбрасывается на сушу.
59. Берег моря. День. Начало лета.
Вскоре люди на четвереньках карабкаются на гору жира и мяса, пляшут на огромной спине кита, скользя на мокрой, гладкой коже, скатываются в мелкую воду и снова забираются наверх.
Старый Нюк кричит:
- Мы – сыновья кита! Пока не получим прощения у своего предка за то, что убили его, мы не можем притронуться к нашей добыче!
Его никто не слушает. И Нюк присоединяется к всеобщему ликованию.
60. Берег моря. Вечер. Начало лета.
Едва солнце скрывается за лесом, охотники торопливо разводят большой костер. Потом все укладываются на землю и, притворившись спящими, громко храпят.
От костра к неподвижной громаде кита ползет молодой охотник под куском старой китовой шкуры. Он изображает кита.
Навстречу ему выскакивает Бэй с разрисованным, словно для охоты, лицом. Приплясывая, он начинает колоть копьем «плывущего» по песку «кита». Острие копья действительно царапает «киту» руку, и капли крови проливаются на песок. «Кит» громко кричит. Тут спящие вскакивают и набрасываются с кулаками на разрисованного охотника. Они что было сил вопят:
- Мы не дадим тебе обижать нашего друга кита! Вот тебе, вот тебе за обиду!
Сородичи так увлекаются, их кулаки работают так усердно, что Бэй спешит упасть на землю «замертво». Тогда охотники хватают Бэя за руки и ноги, подносят к самой пасти кита и, раскачивая взад и вперед, громко закричат:
- Вот кто убил тебя. Съешь его за это! Нам не жаль!
Злоключения Бэя на этом не кончаются. Раскачав его еще сильнее, охотники бросают «мертвеца» в море. В этом месте дно песчаное, и Бэй не ломает себе ни руки, ни ноги. Смыв с лица краску, он вылезает на берег и бежил к костру сушиться.
Тем временем сородичи подхватывают раненного Бэем «кита» за руки и ноги, втаскивают его на гору жира и мяса, и, обмазав его китовым салом, кладут на то место, куда вонзился гарпун Ау.
Нюк начинает уговаривать духа предка:
- Дух кита, входи скорее в свое живое тело! Выходи из этой мертвой горы жира и мяса! Мы спустим тебя в море!
Охотники подхватывают:
- Мы пустим тебя в море!
Они швыряют беднягу прямо со спины кита подальше в волны. Тот барахтается на глубоком месте, а сородичи кричат:
- Мы твои друзья, не бойся нас, приходи к нам еще!
61. Берег моря. Утро. Начало лета.
Охотники роют ямы в человеческий рост и укрепляют их жердями, чтобы не осыпаться. Они убирают мясо и жир кита: плотно уложенные куски мяса перекладывают пластами жира. Набив ямы доверху, покрывают их берестой. Затем – плоскими камнями. И сверху засыпают землей.
Вместо толстого слоя жира и мяса на берегу белеют громадные ребра кита.
Охотники довольны:
- Столько ям на зиму! Хватит до весны! Целых две руки пальцев!
Вблизи от старательно заваленных ям охотники складывают столб из плоских камней. Нюк поясняет молодым охотникам:
- Чтобы сразу найти это место зимой, когда все кругом заметет снегом.
62. Берег моря. День. Начало лета.
Потом садятся в ладьи и пускаются в обратный путь на юг, все время держась у берега. Иногда останавливаются, складывают на мысках приметные знаки из камней и плывут дальше.
63. Берег моря. Вечер. Начало лета.
На знакомом берегу охотники вытаскивают лодки из воды.
64. Лагерь охотников. Вечер. Лето.
В центре лагеря охотников полыхает большой костер. В темное небо летят желтые искры. У костра – возбужденные охотники заканчивают рассказ про кита Главному охотнику. Кремень молча выслушивает рассказ до конца и приказывает Ау:
- Принеси гарпун. Ты свое дело сделал. Он тебе больше не нужен.
Ау возражает:
- Ты же разбил свой гарпун о камень.
- Не тот. Другой.
Ау приносит гарпун, который ему дал Кремень в самом начале – кривозубый и изогнутый как старый месяц на небе. Едва глянув на оружие, Кремень снова говорит:
- Не тот. Принеси гарпун, поразивший кита
Ау шепчет:
- Тот гарпун подарили мне духи. Как я отдам его?
Кремень грозно сдвигает брови:
- Я еще Главный охотник! Ты не смеешь ослушаться меня.
Ау твердо отвечает:
- Может, ты разобьешь его, как разбил свой гарпун? Кто знает, какие мысли в твоей голове?
Старик угрожающе повторяет:
- Тебе нет до этого дела, ты должен слушаться!
Ау решительно произносит:
- Нет! Какой охотник отдаст на гибель такое оружие?
Десятки глаз неодобрительно и настороженно смотрят на Кремня.
Наступает долгое молчание.
Кремень его прерывает:
- Двух Главных охотников быть не должно! Это принесет несчастье роду. Пусть завтра наши предки решат, кто из нас двоих Главный!
Глядя в глаза старику, Ау хрипло произносит:
- Пусть будет, как ты говоришь!
Охотники ошарашенно переглядываются.
С испуганным лицом Бэй выскальзывает за ограду лагеря.
65. Лес. Поляна у землянки колдуна. Вечер. Начало лета.
Бэй продирается через кусты и оказывается перед землянкой колдуна:
- Ты здесь, Льок? Выходи! Это я, Бэй!
Из-за полога слышится голос Льока:
- Подожди. Сейчас разожгу очаг.
Бэй – нетерпеливо:
- Потом разожжешь, выходи скорее!
Льок сейчас же откидывает полог и выходит из землянки.
Бэй говорит срывающимся голосом:
- Большая беда! Что делать? Кремень вызвал Ау на суд предков. Безопаснее попасть в лапы к медведю, чем пойти на единоборство с Кремнем.
Льок пугается не меньше брата:
- Старик задавит Ау!
Бэй кричит в отчаянии:
- У него нет выбора. Если он откажется, его назовут трусом и навсегда изгонят из стойбища.
Бэй вдруг хватает Льока за руку:
- Послушай, брат, ведь гарпун – дар Роко. Друг охотников не знает, что замыслил Кремень. Ты расскажи ему, он тогда вступится за Ау…
Льок задумчиво качает головой:
- Не знаю, может ли Роко или… Но ты хорошо сделал, что сейчас же прибежал ко мне. А теперь иди назад, пока не заметили твоей отлучки. Я подумаю.
Бэй с надеждой восклицает:
- Ты хитроумный, ты придумаешь!
И снова бросается через кусты.
Льок кричит ему вслед:
- Тропинка рядом!
В глубокой задумчивости Льок сидит некоторое время на камне перед землянкой.
Из задумчивости его выводит звонкий голос Ясной Зорьки:
- О чем задумался, колдун?
Льок вздрагивает и досадливо морщится:
- Зорька! Тебе нельзя здесь!
- Меня никто не видел, успокойся! Не будь таким трусливым!
Ясная Зорька присаживается рядом и говорит уверенным тоном:
- Я все слышала. И придумала. Надо спешить.
- Куда?
- На маленькое озеро. Помнишь? Где много пиявок.
- Зачем?
- Ты хочешь расправиться с Кремнем?
- Я хочу спасти Ау!
- Ты что, тупой? Он же убил маленького Као! Он должен ответить.
- Но как?
- Ты при мне глупеешь? Или поглупел, когда тут поселился?
- Наверное, из-за тебя!
- Тогда не задавай вопросов. Идем! Мне правда быть нельзя с твоей землянкой даже рядом! Я все расскажу по дороге.
66. Лесное озеро. Ночь. Лето.
Они почти бегом добираются до неглубокого озерка, спрятавшегося в густых зарослях колючего кустарника. Всю дорогу Ясная Зорька что-то с жаром объясняет Льоку, и тот улыбается на ходу и радостно кивает головой.
У озера оба снимают обувь и входят по колени в мутную воду.
Они вздрагивают и морщатся, но терпят.
Через некоторое время оба осторожно выходят на берег.
От ступней до самых колен на их белых телах чернеют присосавшиеся пиявки.
Льок пытается отодрать первую пиявку. Ясная Зорька его останавливает:
- Подожди. Еще немного. Они сами.
Ловкими движениями Ясная Зорька сдирает с ближайшего дерева кусок бересты, усаживается на поваленный ствол и мастерит из бересты небольшой кузовок. Льок с восхищением следит за ней.
Пиявки, насосавшиеся крови, становятся толстыми и начинают сами отваливаться.
Льок и Ясная Зорька аккуратно собирают их в кузовок.
67. Расщелина в скалах. Ночь. Лето.
Быстрыми шагами Льок и Ясная Зорька подходят к месту у скал с промысловой одеждой охотников.
Они оглядываются по сторонам, бесшумно проскальзывают в расщелину и выходят на полянку около приметной ели с раздвоенной вершиной. Льок снимает ветки короб с промысловой одеждой Кремня. Вдвоем с Ясной Зорькой они достают оттуда промысловые одежды мешочки с краской для лица и начинают выдавливать на них кровь из своих пиявок. Они перемазывают всю одежду, убирают ее обратно в короб и подвешивают на место.
68. Стойбище. Поляна между землянками. Раннее утро. Лето.
На рассвете люди начинают выходить из своих землянок, потревоженные непонятными звуками.
Посреди стойбища сидит колдун в ритуальной одежде – раскачивается, разводит руками и заунывным голосом сзывает сородичей.
Скоро позади колдуна собирается целая толпа. Заглянуть в лицо колдуну никто не смеет.
Льок долго бормочет что-то непонятное, потом оборачивается с закрытыми глазами к женщинам, говорит:
- Скорее зовите охотников! Беда близко.
Женщины посылают резвого мальчишку в охотничий лагерь.
Приходят охотники во главе с Кремнем.
Колдун, по-прежнему не открывая глаз, начинает быстро говорить:
- Вижу много зверя в лесу, много птицы на скалах, много рыбы в реке… Духи сулят удачу роду, но рядом стоит беда!
Льок опять бормочет что-то непонятное, потом вскакивает, таращит глаза, словно видит что-то ужасное, и обеими руками начинает от кого-то отмахиваться. Выкрикивает:
- Кровавый Хоро? Ты пришел к нам?
Люди отшатываются от колдуна. Льок начинает быстро-быстро бормотать:
- Страшнее Хоро нет на свете! Когда он приходит, вымирают все! Кожа покрывается черными пятнами. Люди гибнут, как мухи осенью. Из всех духов только Хоро являлся как человек и в человеческой одежде. Никто не догадывается, что это не человек, а злой дух. Пока кровь загубленных жертв не выступит пятнами на его одежде.
Льок взмахивает руками и начинает громко голосить:
- Вижу, вижу страшного Хоро! Он хочет пожрать всех мужчин, всех женщин, всех детей! Но Друг охотников сильнее его! Помоги нам, Роко! Скажи, что делать?
Льок замолкает, словно к чему-то прислушиваясь, потом поднимает руки, как делают колдуны, передавая сородичам волю духов, и провозглашает:
- Роко сейчас сказал мне: «Пусть охотники наденут промысловые одежды и раскрасятся как для охоты, и я покажу им Кровавого Хоро».
69. Расщелина в скалах. Утро. Лето.
Не заходя в лагерь, прямо с поляны у стойбища, охотники идут к хранилищу промысловой одежды в расщелине между скал. Кремень, угрюмый больше обычного, тяжело ступает впереди всех.
У хранилища охотники гуськом входят в расщелину.
Льок остается один. Он садится у скалы и напряженно прислушивается.
Сначала в хранилище стоит тишина.
Потом кто-то вскрикивает.
Крик подхватывают многие голоса.
Вскоре мимо Льока, не замечая его, пробегают охотники. Руки у многих окровавлены. Среди бежавших нет только Кремня.
Льок с облегчением произносит:
- Ау спасен!
70. Стойбище. Поляна между землянками. День. Лето.
Охотники наперебой хвастаются перед женщинами, рассказывая, как они расправились с Кровавым Хоро и спасли стойбище от страшной беды.
- Открываю глаза – и вижу под елью Кровавого Хоро!
- Хоро был огромный как Кремень!
- И одежда – в кровавых пятнах!
Женщины округляют глаза от ужаса. Самые смелые спрашивают:
- А куда делся старый Кремень?
- И почему Кровавый Хоро был так похож на Главного охотника?
К соплеменникам подходит Льок. Он объясняет любопытствующим:
- Духи сказали мне: «Кровавый Хоро похитил Кремня. Он принял его образ и стал жить среди нас».
Льок находит глазами Ясную Зорьку. Та кивает ему головой и скрывает рукою улыбку.
Сородичи удовлетворенно кивают:
- Так, так!
- С какого же времени страшный Хоро мог поселиться в стойбище?
- Давненько, наверно!
- Пролил кровь сородича в ладье на промысле, конечно, Кровавый Хоро!
- Он хотел разгневать духов моря и обречь людей на голод.
Кто-то из женщин говорит:
- Никогда человек не бросил бы ребенка в поток! Это мог сделать только злой дух!
Старухи говорят:
- Кровавый Хоро принял образ Главного охотника очень давно! Мы уже постарели и потеряли силу, а Кремень не стареет, значит, он не человек!
Охотники наперебой вспоминают:
- Посылал на промысел в мороз и бурю!
- За малейшее ослушание грозил раздавить своими страшными руками!
- Не может быть такой силы у человека!
В итоге соплеменники приходят к однозначному выводу. Главная колдунья объявляет приговор:
- Кровавый Хоро – враг всех людей – принял облик Главного охотника!
71. Стойбище. Ночь. Лето.
Колдуньи от заката до восхода солнца жгут костры из можжевельника.
Языки пламени, бледные в полусумраке белой ночи, опоясывают поляну, где темнеют бугры землянок. Прижатый к земле ночной сыростью, дым синеватой пеленой пластается над землянками.
Старухи колдуньи с размалеванными лицами сами похожи на духов. Они без устали расхаживают от костра к костру, ударяя костяной колотушкой по коже, натянутой на рябиновый обруч. Гулкая дробь бубнов сливается с воплями старух:
- Бе-да! Бе-да! Бе-да! Бойтесь беды!
Матери безжалостно тормошат детей, не давая им задремать. Маленькие дети громко плачут.
Из-за высокой ограды охотничьего лагеря до стойбища через лес доносятся раскаты боевых песен.
Нестройный гул бубнов, детского плача, заклинаний старух, низких басистых голосов охотников поднимается над окутанным дымом селением.
72. Лес. Перед землянкой колдуна. Ночь. Лето.
Все эти звуки тревожно бродят по лесу, и Льок слушает их в одиночестве своей землянки и повторят как заклинание:
- Хитроумный Льок спас друга от неминуемой смерти! Льок спас друга!
И неуверенно улыбается.
Звонкий голосок из темноты ему напоминает:
- Врешь, колдун! Ты не один одолел дикаря!